Заря разливалась над городом алая.
Я словно девчонка, юная, малая,
Сидела, мечтала одна у окна.
И наблюдала, как путь свой луна
Завершала лениво.
И катятся звезды за гору сонливо.
И чудится мне, будто радость моя
И знает, и любит, и помнит меня.
Прыгаю я из окна, словно птица,
И чувствую, мне без него не летится.
Взглянула я вдруг и вся обмерла:
Подрезаны оба вольных крыла.
И тянется вниз душа и поет
О том, что закончился этот полет
Моей смертью, простой и невинной,
Но всё же жестокой и длинной.

Я никогда не писала стихов. Это все романтика, а романтика – просто пустой звук. Романтику придумали те, кто не нашел себя в этой жизни. Я к таковым не отношусь. Кто я такая? На этот вопрос много ответов. Я - Дженнифер Камилла Эмилия Кетрин Джексон. Мой отец – Питер Джексон, отважный, сильный, понимающий меня, как никто другой, второй человек в Порт-Ройале (первый – губернатор Суон). Моя мать – Кетрин Джексон настоящая светская леди, красивая, обаятельная, нежная, чуткая…описать ее не сможет ни один поэт, хотя многие посвящают ее стихи. Моя младшая сестра Стелла Мария Джексон просто мамина копия! Такие же светлые золотистые волосы, голубые бездонные глаза. Такой же мягкий покорный характер. Стелле всего шестнадцать, а у нее уже куча поклонников. Я не похожа ни на мать, ни на отца. Ни внешностью, у меня, в отличие от них, темно-рыжие волосы, ярко-зеленые глаза.
«Когда она захочет, она может быть ангелом, - говорит про меня родной мамин брат и мой дядя Уэтерби Суонн, - но она больше похожа на чертенка!»
В чем-то дядя прав, сестра говорит, что я жутко упрямая, отец, правда при этом он обычно улыбается, говорит, что у меня язык острее лезвия бритвы, а мама мечтает выдать меня замуж за командора Норрингтона. Моя гувернантка мадам Мартина  рассказала мне (по секрету), что мой дед, мамин отец – пират!
У меня, как и любой девушки, есть друзья: моя кузина Элизабет и (наконец-таки) ее муж Уилл Тернер.
Ну, вроде бы все…ах, да, Норрингтон!
Джеймс Норрингтон, теперь уже командор, надеется, что я стану его женой.

Сегодня меня разбудило солнце, заглянувшее в мое окно. Мне такое пробуждение нравится: солнце наполняет комнату своим светом, греет мое лицо и обещает чудесный день. Я распахнула окно, легкий теплый ветерок коснулся лица. Из моего окна был виден порт. Сейчас у причала стояли всего два брига: «Разящий» Норрингтона и «Черная жемчужина» Джека Воробья (с тех пор, как Джек спас Лизу, губернатор не препятствует появлению «Жемчужины» в водах Карибского моря, к огромному недовольству командора)
- мисс Эмилия, вы проснулись? – няня заглянула в комнату
- да, Эмма.

Когда, через час, я спустилась в столовую, все уже были там. Завтракали молча, лишь мама с папой изредка переглядывались. Я, хорошо знающая своих родителей, догадалась, что меня ждет сюрприз, но приятный ли? Вчера мы с мамой немножко поссорились: я нашла на чердаке старинную шкатулку, а в ней письмо, свернутое в свиток. Мама, увидев шкатулку в моих руках, побледнела, отобрала эту шкатулку и запретила даже вспоминать про нее. Теперь уже я просто обязана была прочитать то письмо!

В полдень мама и Стелла ушли в гости к своим друзьям, папа работал в своем кабинете. Это мой шанс! Я знала, что в маминой комнате есть тайник (она-то уверена, что единственная знает о нем) и надеялась, что шкатулка там. Сегодня определенно мой день! Шкатулка в тайнике, осталось только прочитать. Оставаться дома не хотелось, я пошла в форт. Мне опять повезло, там никого не было. Я открыла шкатулку, развернула свиток. Вдруг мне вспомнилось мамино побледневшее лицо,…может не стоит? Но уже поздно отступать…

Дорогая Кетрин, моя любимая дочь. Если ты читаешь это письмо, значит,  меня уже нет в живых, но, пожалуйста, не горюй обо мне слишком долго, там, на небесах, я соединюсь с твоим отцом и буду счастлива. А сейчас я расскажу тебе страшную тайну, которую хранила всю жизнь.
Много лет назад я, мне тогда было восемнадцать лет, должна была выйти замуж за Дейви Джонса. Ты, наверное, наслышана об этом человеке, отважном капитане «Летучего голландца». Но однажды, мы возвращались в Порт-Ройал, поднялся сильный ветер, наш бриг сильно качало на волнах. Я хотела посмотреть на волны, подошла к борту, тут корабль резко наклонило, я не удержалась, упала в воду. Пираты растерялись, их капитана не было на палубе, а нырять в бурлящую воду они, видимо, боялись. Пока они решали, что страшнее: шторм или гнев капитана, один молодой пират не раздумывал…
Этого пирата звали Джон Суонн. Мы полюбили друг друга. Я рассказала обо всем Дейви, надеясь, что он поймет меня, но он не понял,…нас с Джоном арестовали и должны были казнить. У Джона был лучший друг по имени Джейсон Сперроу. Джейсон помог нам бежать. Он украл бриг, и мы смогли сбежать, но «Летучий голландец» догнал нас. Я думала Дейви убьет нас, но он только говорил,…я до сих пор помню его слова наизусть, иногда мне кажется, что сам Дейви вновь произносит их, напоминая мне. Вот, что он сказал тогда: «Сейчас я дам вам уйти, предатели, но настанет время и вам придется заплатить! Ваши дети вернут мне ваш долг! Твой сын, Сперроу, отдаст мне самое ценное, что у него будет! – ваша внучка, Суонн, вернее, одна из трех, та, которая будет больше всех похожа на тебя, Элена, отдаст мне свое сокровище! » Мы уплывали все дальше и дальше, а я слышала его жестокий смех…
Мы прибыли в Порт-Ройал и стали жить там. Что стало со Сперроу, я не знаю, но, очень прошу тебя, дочка, если ты когда нибудь встретишься с ним или его детьми, поблагодари их, за все, что они сделали для твоих родителей! И еще одно, дочка, покажи это письмо твоему брату Уэтерби, и забудьте о нем. Теперь я понимаю, какую именно мою внучку имел в виду Дейви – Эмилия очень похожа на меня. Береги ее, она не такая, как Стелла и даже не такая, как твоя племянница Элизабет! Никогда не рассказывай эту историю ни Стелле, ни Лизе, ни, тем более, Эмилии. Забудь о ней.
Прощай, девочка моя. Я очень люблю тебя  и твоего брата.
Элена Камилла Элизабет Суонн.

Я не могла поверить в то, что прочитала,… я должна отдать свое сокровище Дейви Джонсу! Это какой-то бред! Какое сокровище? Золото, серебро или, может, драгоценные камни? Но я не считаю все эти блестящие побрякушки сокровищем! Единственное сокровище для меня – это «Сердце океана», бриг, принадлежащий моему крестному отцу Кристиану Джордану, но я понятия не имею, где сейчас бриг, да и зачем капитану Джонсу какой-то бриг…
- Эмилия! – мама и дядя шли ко мне, - что ты…нет, ты же не прочитала
- Я прочитала мам, извини… - я думала, мама сейчас лишится чувств
- Я знаю, командор Норрингтон сделал тебе предложение, но ты, глупая девчонка, отказала ему, - меня поразил мамин “железный” тон, никогда она так не разговаривала ни со мной, ни с кем-нибудь еще, - сегодня командор будет ужинать у нас, и ты извинишься перед ним и примешь его предложение!
- Мама! – вот что за сюрприз… - мамин взгляд был непроницаем, - дядя Уэтерби!
- Я полностью согласен с твоей матерью.
- А если я откажусь! – я всегда терпеть не могла ультиматумов и сейчас говорила с вызовом
- Тогда ты отправишься в Лондон, в монастырь. – От мамы мне досталось умение говорить неприятности и при этом мило улыбаться.
- И отправлюсь!
- Ты меня не дослушала, Эмилия, - теперь мама улыбалась победно,- если ты откажешь командору, в Лондон поедешь не только ты, но и твоя сестра.
- Стелла! Ты не можешь…ты же знаешь, что она влюблена… - у меня не было слов. Если бы одна я, я бы сбежала, но Стелла… мама нашла, как заставить мена. Я собиралась высказать ей  все, что думаю, но каблук моих туфель скользнул и попал в трещину, я пошатнулась и в следующий момент поняла, что падаю,…где-то наверху раздался мамин крик…
Мне казалось, что я падаю вечность, я знала, что сейчас произойдет удар и для меня все может плохо кончится… удар произошел…странно, я думала, будет гораздо больнее. В следующий миг я поняла, что нахожусь в воде, потом поняла, что нужно просто доплыть до берега – он совсем близко, а потом я поняла, что платье тянет меня ко дну. Я пыталась сопротивляться, но все бесполезно, поверхность воды была совсем близко - я видела солнце. Это конец – промелькнула мысль, но сдаваться я не собиралась. Нужно дотянуться до завязок,…чертово платье! Вдруг я поняла, что платье больше не тянет меня вниз и, что меня держат чьи-то руки. В следующий миг я уже держалась на поверхности воды и смогла разглядеть моего спасителя – Джек Воробей!
- я сама могу плыть, - сказала я, но оказалось, что плыть сама я не могу – все силы ушли на борьбу с платьем.

Пять лет спустя.
1
Порт-Ройал, город, в котором прошло мое детство, я знала, как свои пять пальцев. И очень любила, сидя на берегу, наблюдать за пристанью, смотреть, как причаливают и отплывают корабли…
А теперь я приходила сюда, понимая, что чуда не случится, но надеялась: в один солнечный, а может, дождливый день, увижу на пристани корабль. Корабль с черными парусами. Но я знала, этого не случится. Дейви Джонс забрал мое сокровище – мою единственную любовь.
… Порт-Ройал мы покинули тайно, темной ночью. Оставила родителям письмо. Думала, что больше не вернусь в мой родной город. Я, Элизабет, Уилл и Джек решили разыскать «Летучий Голландец» и его капитана. А заодно и бриг крестного. На «Жемчужине» я встретила друга Кристиана, плававшего когда-то на «Сердце Океана». Мистер Гиббс рассказал мне, что «Черная Жемчужина» и «Сердце Океана» - один и тот же корабль. Просто Джек, не зная названия брига, дал ему новое имя – «Черная жемчужина».
Сейчас, спустя несколько лет, я осознавала все безрассудность нашего поступка. Что мы собирались делать, когда нашли бы Джонса? Это глупо, но – победить. Тогда я верила, что я, что мы все можем обыграть Морского Дьявола.
Но не смогли. Кракен, «собачка» Дейви Джонса, нашел нас раньше. Мы пытались бежать, но он догнал. Мы пытались сражаться, но, в итоге, в живых, кроме нас четверых, осталось еще человек пять. Тогда Джек принял единственное верное решение. Решение, спасшее жизни нам, но не Джеку. Решение, обрекающее меня на самую страшную пытку. Жуткое зрелище – Кракен, буквально поглатывающий «Черную жемчужину» и ее капитана, - я навряд ли когда-нибудь смогу забыть. Я готова была остаться на корабле, умереть вместе с Джеком. «Даже не думай, Миа,- Джек понял, что я не хочу уплывать с остальными,- я люблю тебя. Я хочу чтобы ты жила».
Я хочу чтобы ты жила…
Я вернулась в Порт-Ройал. И это была ошибка.
-мисс Эмилия! – окликнула меня Эмма, единственная знающая про мое любимое место, да и вообще хорошо знающая меня и воспитавшая, - к вам пришли!
- кто, Эмма?
- какой-то мужчина. Пожилой.
Идти домой не хотелось, но, все же, было интересно, что это за пожилой мужчина.
- он ждет вас в кабинете, мисс,- сказала Эмма, когда мы вернулись домой.
- я уже не мисс, Эмма, - поправила я няню и пошла в кабинет.
Около окна стоял незнакомый мне мужчина. Когда я вошла, он обернулся. На вид ему было лет шестьдесят – шестьдесят пять. Он мне кого-то напоминал, но кого?..
- миссис Норрингтон?
- да, а кто вы?
- это не имеет значения, - ответил мужчина, а я поняла, кого он мне напомнил.
- У вашего сына такие же глаза, мистер Сперроу.
- значит, узнали,… а вы очень похожу на свою бабушку
- я знаю. Спасибо, что помогли им
- я не мог поступить иначе. Они были моими друзьями
- зачем вы хотели видеть меня?
- миссис Норрингтон, я … - мистер Сперроу хотел что-то сказать, но я перебила его:
- не называйте меня так! Мне … мне неприятно это имя, - я очень-очень старалась не расплакаться, - и вообще я не миссис Норрингтон, а ...
- миссис Сперроу,- перебил меня отец Джека и не давая мне опомниться, вышел из кабинета.

Вечером того же дня Джеймс сказал, что ему нужно в Лондон, спросил, поеду ли я с ним. Сначала хотела отказаться и остаться дома, но подумала, подумала и решила: поскольку скучать в одиночестве мамочка мне не позволит и пригласит меня пожить на эти три недели к ним, да ведь еще и будет устраивать званые вечера и балы. Три недели я так не выдержу, а, как известно, из двух зол выбирают меньшее, и я решила отправиться в Лондон.
Я попрощалась с родителями, сестрой (Стелла, кстати, вышла замуж три года назад), дядей, друзьями – в общем, со всеми. Вечером мама устроила ужин «только для своих», а утром «Непобедимый», один из лучших кораблей королевского флота, направился в Англию. Два дня мы плыли спокойно, а на третий начался шторм такой силы, что даже Кристиан, проведший в плаваньях большую часть своей жизни, в такие не попадал.

А потом со мной случилось то, что много лет назад произошло с бабушкой…
Воду я любила всегда. Любила спокойную синеву и безграничность океана, морской ветер, соленый, но чертовски приятный… Мой дедушка был пиратом, мой крестный был пиратом, и оба они говорили, что корабль – это свобода! И Джек так говорил… Я знала это всегда, но убедилась, когда впервые вышла на нос корабля, подняла руки, будто птица расправляет крылья, закрыла глаза и стала слушать красивые песни волн. А еще я любила забираться на мачту, когда Кристиан брал меня с собой (обычно родителям это не нравилось, но иногда мы с крестным и дедушкой (как же я скучаю по ним и их рассказам о приключениях!) удавалось уговорить маму).
Вот и сейчас вместо того, чтобы испугаться бури и спуститься в каюту, я, не смотря на уговоры Джеймса и капитана, осталась на палубе, даже более того, рискнула подойти к борту. Джеймс что-то кричал, но шум ветра заглушал его голос. А я просто закрыла глаза и стала наслаждаться ароматом и голосом свободы. Осознавала ли я, чем это закончится? Осознавала, но так и оставалась на палубе.
Новый порыв ветра на долю секунды наклонил корабль, а я, не успевшая (а, может, не хотевшая?) за что-нибудь, оказалась за бортом. Волны уносили меня от корабля. Последнее, что я помню, удаляющийся силуэт «Непобедимого», побежденного морской стихией.

2

- она еще не очнулась?
- нет, Гиббс, я боюсь, что она… она ведь довольно долго пробыла в холодной воде
- нет, Ана-Мария. Она – крепкий орешек и без боя не сдастся.
Эти два голоса, один из которых очень знакомый, отзывались в голове, как удары молотом. Все тело болело и было жутко холодно.
- мистер Гиббс – позвала я, открывая глаза.
- Очнулась! Что я говорил!..
Позже я узнала, что нахожусь на «Надежде», бриге Аны-Марии уже три дня. Они плыли недалеко, но в эпицентр бури не попали, поэтому им повезло больше, чем «Непобедимому»
- что случилось с кораблем Дже… - объяснять, что он мой муж, не хотелось - Норрингтона? – был пятый день моего пребывания на корабле, и мы с Аной-Марией завтракали в отведенной мне каюте.
- не стоило. Я знаю – сказала Ана, а я почувствовала себя предательницей.
- просто, когда Джек… - у меня язык не поворачивался сказать, но Ана поняла, - мне было все равно, что происходит вокруг, а мама спала и видела меня миссис Командор… Уилл и Элизабет пытались помешать, но только разругались с родными…
- я тебя не осуждаю, тем более, что «Непобедимый» затонул. Никто не спасся
- вот она, свобода – я усмехнулась. Не то чтобы мне было не жаль, очень жаль. За четыре года я хорошо узнала Джеймса и изменила мнение о нем в лучшую сторону, но ни думать, ни, тем более, разговаривать об этом мне не хотелось, - давай не будем на эту тему. Лучше расскажи, зачем вам в Порт-Абердин.
- так там же стоит «Черная жемчужина», вернее стояла. Сейчас они плывут нам на встречу
- «Жемчужина»? – стакан, который я держала, упал и разбился на множество осколков
- Господи… ты не знала... – не в силах выговорить ни слово, пораженная услышанным, я лишь кивнула.
- Дейви Джонс нам всем знаком не понаслышке, - это точно. Никогда его не забуду, - он может поднять со дна морского затонувший корабль и тех, кто на нем находился.
- да, но для этого кто-то должен заключить сделку с Морским Дьяволом, продать ему душу и служить на его корабле
- и такой человек нашелся. Вот только кто?
Пока Ана-Мария рассуждала, я вспомнила один разговор:
- когда все это произошло?
- недели две назад
- а недели две с половиной назад в мой дом пришел один человек. Пришел просто… чтобы посмотреть на меня…его имя Джейсон Сперроу…
- отец Джека!
Договорить мы с Аной не успели. Что-то грозное, невидимое, витавшее в воздухе, заставило  нас замолчать и прислушаться. В следующий миг тишину нарушил грохот – пушечный залп.
Мы с Аной кинулись на палубу. Там уже готовились к сражению.
Прямо по курсу я увидела корабль. Красивый, величественный и грозный, он неотвратимо приближался.
Я мысленно порадовалась, что на корабле не обнаружилось ни одного платья и Ана одолжила мне сою одежду, очень удобную в сложившейся ситуации.
- не забыла еще? – Ана протянула мне шпагу
- то, что в крови, не забывается
- это шпага Джека. Он ищет тебя.
На корабле противника прозвучала команда «На абордаж!». Сражение началось.
На какое-то мгновенье я испугалась, что и вправду забыла все, чему меня когда-то учили Крис и его корсары, но мои действия и изумление какого-то пирата доказали то, что я несколько минут назад сказала Ане-Марии.
Перевес явно был не на нашей стороне. Многих из команды ранили. Да и мне уже не хватало воздуха.
Неожиданно громкий крик Гиббса заставил нас всех посмотреть на север – к нам стремительно приближался корабль с черными парусами.

Эпилог

«Черная жемчужина» стремительно рассекала воды Карибского моря. Неподалеку, чуть отстав, плыли еще два брига – «Надежда» и «Сердце океана». Теплые  ласковые лучи солнца, солоноватый аромат свободы… - все это я любила.
- Судьба снова свела нас
- нет, Джек, судьба нас не сводила. Она у нас одна на двоих.
Я всегда любила морской ветер, не сильный, солоноватый. Я всегда любила наблюдать  за океаном. Но как же это здорово – наблюдать за волнами и слушать ветер, когда тебя обнимает любимый!
Стоит сказать, что я написала родителям письмо – рассказала обо всем: что пять лет назад, рассказала с кем я сейчас. В Порт-Ройале я потом бывала всего несколько раз.. Мы плавали по морям и океана, но нам всегда было куда возвращаться.

Отредактировано Lady Rin (2007-04-11 18:55:28)