- 15 -
«Мне снилась ночь и сквозь нее летящий всадник,
Огни погони и отчаянный побег…»

Как это не удивительно, но из караулки навстречу нам никто не выскочил. Я мысленно восхитилась находчивости Норрингтона, сумевшего сделать так, чтобы ничего не подозревающая охрана куда-то подевалась. Впрочем, когда мы проходили мимо приоткрытой двери, я увидела двух солдат, лежащих на полу. Трудно было предположить, мертвы ли они, оглушены чем-то или просто беззаботно дрыхнут, а времени на расспросы у нас не было.
Перед тем как покинуть здание тюрьмы, Джеймс подождал, пока мы нагоним его и встанем рядом с ним. Бросив на нас тревожный взгляд, он распахнул дверь навстречу нашей свободе и зарождающемуся утру… и тут же столкнулся нос к носу с Мерсером. Надо отдать должное реакции обоих мужчин - они выхватили оружие практически одновременно.
И тут грянул выстрел.
Я вскрикнула, глядя расширившимися от ужаса глазами, как Мерсер медленно оседает на пол, как в каком-нибудь дурацком голливудском блокбастере. Когда он упал лицом вниз - это, наконец, вывело нас троих из состояния ступора.
- По ваши души пришел, - Норрингтон засунул пистолет за пояс и обернулся, - Вы в порядке?
- Вроде бы да…
- Тогда идемте. Нам нельзя здесь больше задерживаться. Выстрел могли слышать.
Норрингтон быстрым шагом вышел из здания. Мы спешно последовали за ним.
Практически сразу же он свернул в какой-то переулок и скрылся в темноте. Нам пришлось прибавить шагу, а потом и вовсе припустить бегом, чтобы не потерять Джеймса из виду. Впрочем, после того, как мы прошли таким образом пару кварталов, я, наконец, сообразила, что мы движемся по направлению к пристани. Осознание конечной цели нашего путешествия образом вселило в меня некоторую уверенность. Теперь, по крайней мере, можно было не бояться, если мы вдруг потеряем Норрингтона из виду. Однако, Джеймс и тут меня удивил. Благодаря его прекрасной ориентации в узких улочках и переулках Порт Рояла, мы вышли к пристани уже через пару минут. Я пару раз растерянно обернулась, пытаясь понять, каким образом ему это удалось, но, учитывая критичность нашего положения и характер спешки, эта загадка так и осталась нераскрытой. И, судя по всему - останется таковой навсегда.
Впрочем, через пару минут меня волновали более насущные проблемы.
«В полночь, к пристани за мной должна придти шлюпка…»
Я оглядывалась по сторонам, пытаясь найти Джека или кого-нибудь из команды, надеясь, что нас ждут. Но полночь уже давно миновала, уступив место туманным предрассветным сумеркам. И причал был пуст. Джека не было. Равно как и шлюпки.
Зато был корабль, который показался мне смутно знакомым. Очень знакомым.
- Вот и пришли. Быстрее, мисс, поднимайтесь на борт! - Джеймс торопился.
На наше счастье, судно, которым, собственно и командовал славный капитан Норрингтон, было пришвартовано в порту, а не стоял на якоре в бухте. Это обстоятельство крайне играло нам на руку, по крайней мере я так считала. Судя по всему, Норрингтон думал так же, - он подождал, пока мы поднимемся на борт корабля, а потом и сам быстро забежал по трапу, перекинутому на причал. Навстречу ему тут же поспешил сонный караульный.
- Капитан, вы вернулись так быстро. Какие будут указания?
- Свистать всех наверх! - рявкнул Норрингтон, бросая на караульного сердитый взгляд, - Отдать швартовы, с якоря сняться. Паруса поднять - и уходим.
- Но капитан…
- Вы будете еще со мной спорить, лейтенант?
- Никак нет, сэр…!
И тут началось. Буквально через пару минут вся палуба судна была наводнена людьми, которые засновали, как муравьи, спешно выполняя приказы, выкрикиваемые громким голосом, судя по всему, одного из старших офицеров. Норрингтон, удовлетворенно кивнув, бросил на нас усталый взгляд и знаком велел следовать за собой, в каюту. Корабль, тем временем, поймав в расправленные паруса свежий утренний ветер, начал потихоньку набирать ход, направляясь к выходу из гавани, навстречу нашей свободе…
И один только Норрингтон знал, во что ему это все обошлось.
Мы зашли в каюту, которая, судя по всему, принадлежала самому капитану. Насколько разительно она отличалась от каюты Джека! Здесь была практически идеальная чистота и порядок, каждая вещь, казалось, лежала на своем месте. Стол, два простых стула и койка возле стены - вот, пожалуй, все, что бросилось в глаза в тот момент. Аскетичность убранства почему-то сразу нагнала на меня уныние - мне по душе больше был захламленный полумрак каюты Джека, в которой можно было найти столько различных интересных безделушек…
Я бросила невольный взгляд в окно. Восход уже окрасил небо в нежные пастельные тона. Солнце, оторвавшись от поверхности воды, начинало свой ежедневный путь по небосклону. К тому времени, когда оно снова погрузится в океан, чтобы отдохнуть от своих насущных трудов, мы уже будем далеко от Порт Рояла, от Бекетта… и от Джека.
Я вздохнула. Норрингтон, все это время внимательно наблюдавший за мной, наконец ожил. Он устало бросил трость в угол, проковылял до стола и сел на стоящий рядом с ним стул. Мы с Олей примостились на краешке кровати, не сводя глаз с капитана. Повисла неловкая пауза. Наверное, это молчание могло бы продолжаться до бесконечности, если бы не я - страстное желание зевнуть свело мои челюсти. Какое-то время я усиленно боролась с ним, но потом, плюнув на все правила и приличия, сладко зевнула, не забыв, однако, прикрыть рот ладонью, а после - извиниться. Джеймс улыбнулся.
- Вы можете отдохнуть здесь, мисс…
- А вы куда? - поинтересовалась Оля, которая усиленно терла глаза.
- Поверьте, работы мне найдется, по крайней мере пока мы не отошли на безопасное расстояние от острова. Потом, когда вы отдохнете, решим вопрос с вашим размещением на судне.
- А куда мы плывем?
- Пока - подальше от Ямайки и от досягаемости Бекетта. А потом…  вам, кажется, нужно было на Тортугу? - улыбнувшись, Норрингтон поднялся и подобрал свою трость, - Или вы уже передумали? Отдыхайте. Потом разберемся.
Когда он вышел, мы, не раздеваясь, завалились на кровать, как обычно - я к стенке, Оля с краю, не забыв, однако, скинуть обувь на пол. Все-таки насыщенные событиями ночь и утро, сделали свое дело, поэтому мы обе моментально заснули. Впервые за несколько месяцев - с ощущением полной безопасности.

Я проснулась от тихого, но настойчивого стука в дверь.
Открыв глаза, я какое-то время пыталась сообразить, где мы находимся. Каюта, залитая золотисто-оранжевым светом заходящего солнца, проникающего сюда сквозь высокие зарешеченные окна, выглядела в большей степени необычно и привлекательно. То обстоятельство, что мы проспали почти двенадцать часов, занимая капитанскую каюту, ввергло меня в уныние. Впрочем, я тут же вспомнила, как мы с Олей, напившись рома, беззаботно дрыхли на кровати Джека, в то время, как он вынужден был где-то ютиться. Так что, можно смело было утверждать, что мы всего лишь продолжили славную традицию.
Это воспоминание вызывало у меня улыбку, наполнив сердце щемящим теплом.
Стук в дверь продолжался.
- Вот настойчивый, зараза… - проворчала я, сползая с кровати и обуваясь.
И в этот момент, я вдруг увидела Джеймса. Он спал за столом, устало уронив голову на руки. Дурацкий белый парик, вместе с тростью и треуголкой аккуратно лежали на краешке стола. Во сне, черты его лица расправились, мышцы расслабились. Куда-то подевалась строгая складочка, надолго обосновавшаяся между бровей, исчезла маска официальности, которую он не снимал даже во время нашего побега из тюрьмы. И я увидела, наконец, не капитана, не солдата, не служителя Британской короны, а просто человека, мужчину. И этот мужчина мне нравился.
Я улыбнулась своим мыслям, присев на корточки рядом с Джеймсом. Его лицо оказалось на уровне моего. Нисколько не стесняясь, я любовалась этими пушистыми ресницами, волевым подбородком и уже наметившейся сеточкой морщин в уголках глаз. Грудь Джеймса мерно вздымалась в так его дыханию. И я, слушая этот тихий спокойный звук, с ужасом осознала, что своим стремлением помочь Воробью, который, в сущности, и не испытывал никаких чувств по отношению к нам, мы вот так запросто лишили Норрингтона будущего и всякой возможности к отступлению. Краска стыда моментально залила мое лицо.
В этот момент, настырный посетитель стукнул в дверь чуть сильнее обычного, - и Джеймс проснулся. Мы встретились взглядами. Я смутилась и вскочила на ноги, чуть не опрокинув стол.
- Кто там? - голос Норрингтона спросонья был хриплым.
- Лейтенант Джилетт, сэр. Я насчет ужина…
- Черт… Сейчас выйду! - Джеймс потер лицо руками, бросив на меня вопросительный взгляд, - Мисс Флер?
- Да, капитан?
- Хм… - мужчина улыбнулся, поднимаясь на ноги, - Кажется, не далее как несколько часов назад вы называли меня по имени.
- Несколько часов назад мы были в несколько другом положении, вы не находите? - я обернулась, отрываясь от пристального разглядывания пейзажа за окном, - А сейчас все иначе…
- Что-то изменилось?
- А разве нет?
Джеймс пожал плечами. Нахлобучив на голову парик и треуголку, он взял трость и направился, было, к выходу из каюты. Однако, на полпути, мужчина остановился и обернулся,  бросив взгляд на спящую Ольгу.
- Она всегда так долго спит?
- Всяко бывает, - я улыбнулась, - Можно выйти на палубу? Хочется подышать свежим воздухом…
- Конечно. Давайте я вас провожу, - Норрингтон распахнул дверь, пропуская меня вперед, - Прошу, мисс. Только после вас.
- Спасибо. - Я нырнула в дверной проем.
Когда мы вышли на палубу, я замерла, чувствуя как неописуемый восторг разливается по каждой клеточке моего существа. Надо мной во всем своем великолепии раскинулись громады парусов, которые приобрели нежный розово-оранжевый оттенок в свете лучей заходящего солнца. Скрип мачт, хлопанье парусов, шум волн, мерно покачивающих корабль, словно колыбель, показались мне самой прекрасной музыкой на свете. Теплый ветер, пропитавшийся терпким запахом моря, тут же налетел на меня, и начал шаловливо играть завязками моего чепца. Я подошла к фальшборту, положила на него обе ладони, чувствуя, как тепло древесины, нагревшейся за день, перетекает в мое тело, наполняя душу покоем и умиротворением.
Как мне не хватало всего этого!
Молодой человек, судя по всему кто-то из младших офицеров, как на притчу оказавшийся рядом, с удивлением смотрел на меня. Я бы даже сказала - пялился. Видимо, его смущала моя рассеянная, никому не адресованная улыбка. Я обернулась на него, мы встретились взглядами.
- Как его зовут?
- Кого? - молодой человек сморгнул,  удивленно оглянувшись по сторонам.
- Корабль… этот корабль.
- Разве корабль зовут?
- А разве нет? - я дернула плечом.
- Он называется «Морская дева», - услышала я знакомый голос.
Ко мне подошел Норрингтон. Он, оказывается, слышал весь разговор.
Впрочем, мне было все равно.
- Здравствуй, «Морская дева»… - прошептала я, проведя кончиками пальцев по фальшборту. - У вас удивительно красивое судно, капитан.
- Спасибо. Да, нам повезло, оно практически не пострадало в той битве с Кракеном…
- Это был не Кракен… - машинально поправила я, забывшись на миг, с кем разговариваю.
- Что?
- Я говорю, наверное, это был не Кракен, если судно не пострадало, - выкрутилась я, - Кракен ведь не оставляет корабль целым, равно как и пассажиров. Или нет?
- Вы правы, на самом деле, ситуация была более чем странная. Кракен… ну или существо, очень на него похожее, напало на нас, но при этом почти никто не погиб, и все три судна ушли практически неповрежденными.
- Три судна? - удивилась я.
- «Морская дева», «Жемчужина» с Воробьем, и Барбосса на своем бриге.
- Значит, «Надежда» тоже уцелела… - рассеянно пробормотала я.
«Надо же, Эрида сдержала свое обещание. Интересно, как ей это удалось?»
Я подняла руку, решив по привычке, взъерошить волосы на затылке. Но пальцы наткнулись на ткань, и я вспомнила, что на мне до сих пор одежда служанки. С остервенением сорвав ненавистный чепец, я зашвырнула его в море. Подхваченный порывом ветра, он летел какое-то время, а потом опустился на воду, намок и стал практически не виден на переливающихся всеми цветами морских волнах. Впрочем, его дальнейшая судьба меня совершенно не волновала.
Джеймс с удивлением наблюдал все это.
- Что? - беззлобно огрызнулась я, - Он мне просто осточертел!
- Да я вроде бы ничего еще не сказал! - мужчина улыбнулся.
Налетевший ветер взъерошил мои отросшие волосы, играя с неровно подстриженной челкой. Я вздохнула, навалилась на фальшборт… и заметила застывшую фигуру молодого человека, с которым разговаривала до прихода Норрингтона. Кажется, он тоже был удивлен моим поведением. Джеймс, проследив за моим взглядом, переменился в лице.
- Лейтенант Джилетт, вам что, совсем нечем заняться?
- Никак нет, сэр.
- Тогда будьте так любезны, избавьте нас от своего общества.
Джилетт развернулся на каблуках, как на парадном построении и быстро покинул нашу часть палубы, поднявшись на мостик. Однако, даже оттуда он продолжил наблюдать за нами, чем вызвал у меня приступ безудержного хихиканья. В это время в поле нашего зрения появилась проснувшаяся, наконец, Ольга. Что-то в ее внешнем виде смутило меня, но мозг усиленно отказывался понимать, что именно.
- Привет! - она улыбнулась мне, - Добрый вечер, капитан.
- Добрый вечер, мисс. Хорошо отдохнули?
- Да, спасибо. Теперь, правда, жуть как хочется есть…
- Мы скоро будем ужинать. В моей каюте, если вы не возражаете. А когда вы успели переодеться?
Так вот оно что! Вот что меня смутило! Оля была не в платье служанки, а в той одежде, которую когда-то мы нарыли в сундуке Джека, за исключением, пожалуй, сорочек - их пришлось сменить после того, как нас протащили под килем. Новые сорочки мы покупали вместе с обувью, когда работали в таверне у Пита, на деньги, которые он нам дал.
- А, вы про это? - улыбнулась Оля, однако тут же нахмурилась, заметив мой негодующий взгляд, - Эта одежда была у меня под платьем. На конюшне ночевать в платье неудобно.
- Вы ночевали на конюшне? - удивился Джеймс. - Бекетт не предоставил вам комнаты?!
- Нет, что вы! - Оля рассмеялась, - Просто я очень любила коня лорда Бекетта - Грея. А еще, на конюшне так вкусно пахло сеном… Все это напоминало мне, как будто я снова у бабушки.
- Ах, вон оно что… - в голосе Норрингтона, к моему ужасу, не слышалось ни нотки искренности, - Что же, я пойду проверю, как идут приготовления к ужину.
Он быстро ушел, бросив на меня странный взгляд. Сердце тревожно екнуло. Я схватила подругу за руку и утащила ее в носовую часть судна, туда, где нас не могли слышать.
Хотя, я очень сомневалась в том, что кто-либо на этом корабле смог понять хотя бы одно слово по-русски.
- Какого черта, Оль? Ты хоть сама понимаешь, как это могло нас подставить? А если бы Бекетт додумался сорвать с тебя одежду? Ведь это было бы  доказательством нашей вины!
- Ксю, уймись! - пыталась успокоить меня подруга, - Во-первых, я надеялась… Нет, я даже верила в то, что у нас все пройдет гладко. Не явись Норрингтон в дом Бекетта - так оно и вышло бы!
- А что во-вторых? - поинтересовалась я, остывая
- Ну сама подумай - зачем лорду Бекетту срывать с меня платье?!
Повисла минутная пауза, в течение которой я пыталась понять смысл сказанного.
Когда же до меня дошло, мы с Олей, переглянувшись, разразились веселым смехом. Так нас и застал лейтенант Джилетт. Бедному молодому человеку пришлось ждать, покуда мы не уймемся.
- Капитан Норрингтон приглашает вас отужинать в его каюте, - отрапортовал он, когда мы, наконец, успокоились, - Вас проводить, мисс?
- Нет уж, спасибо… - смеясь, Оля покачала головой, - Мы помним дорогу.

После ужина, который прошел в довольно напряженном молчании, Норрингтон показал нам каюту, в которой мы могли спокойно расположиться, не боясь кого-нибудь потревожить. Хотя, каютой это можно было назвать с большим натягом, - скорее каморкой. Судя по всему, раньше это помещение предназначалось для других целей, например, здесь хранились боеприпасы или парусина. Канаты в конце концов. Сейчас же, к одной из переборок была привинчена койка, рядом со второй стоял большой рундук, на котором вполне мог уместиться взрослый человек, что, видимо и подразумевалось. Окошек здесь не было, а дневной свет заменял небольшой жестяной фонарь, висевший на крюке, ввинченном в переборку. Вот и все убранство.
- Можете располагаться. А я, с вашего позволения, пойду.
Мужчина быстро ушел, даже не обернувшись. Я посмотрела ему вслед, и затворила за собой дверь. На сердце было неспокойно. Оля тем временем потрошила содержимое рундука на предмет чего-нибудь, что могло бы заменить постельное белье. Однако, заметив мою растерянность, она бросила это занятие и села на койку, предлагая присоединиться.
- Что-то не нравится мне все это… - Я опустилась рядом. - Что-то он подозревает, кажется…
- Нам в любом случае придется рассказать ему правду, - Оля обняла меня за плечи, - Потому что в противном случае, он узнает ее от других - и совсем в невыгодном для нас свете.
- Тогда, думаю, нам стоит с этим поторопиться. Когда? - я посмотрела на подругу.
- Давай завтра… - она пожала плечами, - Чем быстрее мы ему об этом скажем, тем лучше.
- Ой не знаю.
- Вот и узнаем. Давай ложиться спать. Как это не банально звучит, но утро вечера мудренее.
Кое-как застелив рундук найденным в нем тряпьем, я устроилась сверху, уступив койку Оле - у нее болела спина. Какое-то время, я лежала, задумчиво наблюдая за огоньком, пляшущим за стеклом фонаря. Подруга быстро заснула. Я, прислушиваясь к мерному дыханию Оли, улыбнулась в темноте, в который раз поразившись ее удивительной способности засыпать в каких угодно условиях. Я же, со своей любовью спать на ровной и в меру твердой поверхности, скорее, была похожа на «принцессу на горошине», что было очень некстати, учитывая сложившиеся обстоятельства. Так или иначе, но сон ко мне категорически отказывался приходить.
Пришлось вставать. Натянув на ноги обувь, я вышла из нашей каморки, осторожно затворив за собой дверь. Не имея возможности заснуть, я решила погулять по палубе, подышать свежим воздухом, надеясь, что прогулка, в итоге, сморит меня.
Однако, поднявшись на палубу, я поняла, что спать мне расхотелось окончательно. Передо мной раскинулась удивительной красоты картина, от которой захватывало дух. Огромная полная луна заливала своим холодным призрачным светом все вокруг. Казалось - сложи ладони ковшиком - и он в них соберется в виде молочно-белой мерцающей жидкости, которая терпко пахнет океаном. Море, мирно катящее свои волны, было практически черным, но редкие крапинки звезд, отражавшихся в нем, превращали его в искрящийся шелк.
Я прошла в носовую часть судна и, забравшись на бушприт, села на него, свесив ноги по разные стороны. Подол платья пришлось подоткнуть, в противном случае, он бы просто задрался до неприличия. Подо мной журчали волны, разрезаемые носом корабля, ветер трепал волосы, и на душе почему-то сделалось легко-легко. И не смотря на то, что вскоре предстоял серьезный разговор с Норрингтоном, мне было так хорошо, что я рассмеялась. А потом мне захотелось петь.

Мне снилась ночь и сквозь неё летящий всадник,
Огни погони и отчаянный побег.
Мне снилась женщина, которую спасает
Верный её человек.

Мне снились люди и короткое сраженье,
Долгое скитанье на двоих в чужой стране,
Мне снился парус и чудесное спасенье,
Но может быть только во сне,
Может быть только во сне,
Героем был ты…

- … мне не знаком язык, на котором вы поете… - Норрингтон, неожиданно появившийся рядом, так напугал меня, что я чуть не свалилась в воду, потеряв равновесие.
- Господи, капитан, вы меня напугали! - я осторожно спустилась на палубу, подальше от бушприта, который теперь казался совсем не безопасным, - Вам тоже не спится?
- Да, сон категорически отказывается приходить. Так что это за язык?
- Это… - я улыбнулась, вспоминая слова песни, - Это язык большой страны, лежащей к востоку отсюда. Впрочем, какое это сейчас имеет значение…
Я навалилась на фальшборт, глядя, как волны плещутся о борт «Морской девы». Лунные блики играли на их гребнях так, что казалось, будто бы мы плывем по расплавленному серебру. Целое море драгоценного металла. Джеймс подошел, встал рядом, пытаясь заглянуть мне в лицо.
- Вы хотели поговорить, капитан? - я подняла голову и мы встретились взглядами.
Норрингтон открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент судно резко дернулось - настолько сильно, что я чуть не перелетела за борт.
- Что случилось? - я обернулась на Джеймса, пристально вглядывавшегося в темную воду под нами, которая отчего-то бурлила, словно в нее опустили гигантский кипятильник.
- Кажется, налетели на риф… - пробормотал он. - Сейчас разберемся.
Он быстро побежал в сторону юта. Я последовала за ним, инстинктивно боясь остаться одна. Судно вновь содрогнулось. Послышался странный скрежет.
- Эй, рулевой, проверни штурвал направо, а потом налево! Попробуем выбра… - крикнул Норрингтон, и осекся на полуслове, замерев посреди палубы. Я налетела на него, от неожиданности, не успев затормозить.
И тут тишину прорезал нечеловеческий вопль, полный ужаса.
Я выглянула из-за спины капитана, успев только увидеть, как что-то длинное, мертвенно-серое легко перекинуло рулевого через борт и утащило под воду.
- Кракен! - заорал не своим голосом Джеймс и бросился к рынде.
Громкий звон корабельного колокола заполнил все вокруг. На палубу начали выскакивать сонные матросы. Послышался звон оружия - они хватались за мушкеты, сабли, топоры. В повисшей мертвой тишине, теперь было слышно только шумное дыхание людей, столпившихся кучкой на палубе. Норрингтон, выхватив шпагу, поймал меня за руку и велел укрыться в трюме.
- Нет, я никуда не пойду!
- Ради всего святого, не спорьте!
Неопределенно мотнув головой, я побежала в каюту, где спала Ольга. Мы встретились с ней на полпути - она прижимала к груди узелок с одеждой. Я схватила ее за руку и потащила было, вниз, в трюм, где мы могли бы быть в относительной безопасности. Но в этот момент, щупальца Кракена пробили корпус корабля, с легкостью, подобно которой мы запускаем ладонь в мешок с крупой, чувствуя, как зернышки перекатываются между пальцами. Прямо на наших глазах, зазевавшегося беднягу, щупальце утащило в пролом, предварительно придушив его в своих тисках. Потом, послышался грохот из трюма и шум льющейся воды. Судно резко дало крен на левый борт. Мы заорали не своим голосом и рванули на палубу.
Зрелище, открывшееся нам наверху, было почище самых страшных ночных кошмаров.
В мертвенно бледном свете луны, щупальца Кракена методично обшаривали палубу, попутно ломая все на своем пути. Люди метались по палубе, словно загнанные зверьки, пытаясь укрыться от этих страшных змеевидных отростков с огромными присосками, но спастись было невозможно - они все равно настигали их и утаскивали в морскую пучину. На палубе стоял такой ор, полный ужаса, что у меня заложило уши. Мы с Олей забились под лестницу, ведущей на капитанский и не смели пошевелиться. Я с трудом подавила рвотный спазм, когда прямо на наших глазах ничего не подозревающего беднягу Кракен раздавил, словно тухлый помидор. На палубу брызнула ярко-алая кровь. Послышался треск. Грот-мачта, издав сдавленный стон умирающего, тяжело рухнула на палубу, подломленная одним из щупалец, похоронив под собой несколько человек. В этот момент, кто-то схватил меня сзади.
- Мамочка… - завизжала я, но мне тут же зажали рот - теплой человеческой рукой.
Я обернулась. Капитан Норрингтон, весь залитый какой-то непонятной склизкой жидкостью, сжимающий в руке окровавленную шпагу, тяжело дыша прислонился к переборке. Издав какой-то нечленораздельное радостное восклицание, я на миг прижалась к нему, чувствуя себя бесконечно счастливой рядом с этим сильным человеком.
Он неожиданно провел рукой по моим волосам. Я вздрогнула и отстранилась.
- Ты в порядке, Джеймс? - я быстро осмотрела его, пытаясь удостовериться, что он цел.
- В порядке? - он усмехнулся, - Боюсь, что ненадолго. Почему вы не в трюме?
- Там пробоина. Судно тонет.
- Как мы будем спасаться? - Оля обернулась, - Пока он притих - надо что-то делать.
На самом деле, Кракен, как будто бы вволю наигравшись, оставил, наконец корабль в покое, продолжая, однако, лениво шарить щупальцами по палубе.
- Если бы нам удалось как-то отплыть подальше от судна… Уилл рассказывал…
- Уилл рассказывал?! - переспросил Норрингтон, на его лице явно читалось негодование.
- Джеймс, некогда спорить. Надо как-то выбираться отсюда, - я отмахнулась от мужчины, повернувшись к Оле, - Ты не забыла, что я не умею плавать?
- Вот это-то как раз и есть проблема…
- … боюсь, ваша проблема перестанет быть существенной, мисс! - послышался откуда-то сзади грубый, с хриплыми нотками голос.
Я вздрогнула и обернулась.
Прямо из стены, как будто материализовавшись из воздуха, на палубу вышло Существо. Это было именно Существо с большой буквы, потому что хоть оно отдаленно и напоминало мне человека, все же оным не являлось. Борода из безостановочно  движущихся осьминожьих щупалец, огромная клешня вместо одной руки, и еще одно щупальце - вместо другой, заросшая ракушками и  водорослями одежда, какой-то водянистый мешок вместо волос, и до дикости человеческие прозрачно-голубые глаза на том, что заменяло Существу лицо - вот каким я впервые увидела Дэйви Джонса. Впрочем, его матросы, появившиеся чуть позже не многим отличались от своего капитана. Если бы не рассказы Уилла и Джека, мы бы, наверное, не смогли бы так спокойно смотреть на них. Джеймс же, казалось, просто не боялся ничего.
Нас выволокли из-под лестницы. Осторожно ступая по палубе, я старалась не смотреть себе под ноги. Инстинктивно протянув руку за спину, для того, Ольга взялась за нее, я вдруг вздрогнула, ощутив сильную ладонь Джеймса, сжавшую мои пальцы. Я вскинула на него удивленный взгляд. С другой стороны, Ольга крепко прижалась к моему плечу.
Джонс подошел к нам вплотную.
- Вы боитесь смерти, мисс? - в его тоне послышались насмешливые нотки.
- Только глупец не боится смерти. Нормальным человеком движет инстинкт самосохранения!
- Такие сложные слова не понятны для моего слуха.
- Ну еще бы… - буркнула я себе под нос, - Вы бы лучше образование получили, чем шлялись на своей посудине по морям, топя все попавшиеся под щупальце вашей зверушки корабли…
Джеймс прыснул в кулак. Оля улыбнулась, одобрительно кивнув мне головой.
Зато Джонс рассвирепел.
- На дно их! Пусть кормят рыб! - с этими словами он развернулся, намереваясь уйти.
К нам тут же потянулись десятки рук. От ужаса, у меня тут же похолодели руки. Я попятилась назад, прижавшись спиной к Норрингтону.
- Не стоит этого делать… - тут Оля покачала головой, - Вы же не хотите, чтобы информация о местонахождении вашего сердца умерла вместе с нами?
Издав какой-то нечленораздельный звук, больше похожий на бульканье, Джонс развернулся, и бросил на нас полный ненависти взгляд.
- В карцер их! Я позже с ними потолкую, - распорядился он, - Остальных, кого найдете живыми - на дно. А с кораблем пусть разберется Кракен.
Так мы попали на «Летучий Голландец».

- 17 -
«Мне снился парус и чудесное спасенье…»

Жаркое солнце нещадно светило мне прямо в лицо. Я, с большим трудом перевернувшись на живот, заставила себя разлепить веки. Ресницы, слипшиеся от вчерашних слез, никак не хотели расклеиваться, поэтому мне пришлось пару раз поморгать, чтобы картинка приобрела четкость. Перед моим носом обнаружилась спящая Оля - она свернулась калачиком таким образом, чтобы лучи жаркого Карибского светила не попадали ей на лицо. Мысленно усмехнувшись, я продолжила обозревать раскинувшуюся передо мной картину. Как оказалось, мы проспали всю ночь на песчаном пляже, не дойдя до леса буквально пары шагов. Джунгли в этой части острова подходили очень близко к воде, образуя как бы полумесяц. Должно быть, берег, на котором мы так бесстрашно заснули, с воздуха напоминал по форме дольку апельсина или половинку Луны.
В животе заурчало. На мысли о еде мой желудок среагировал моментально.
- Вот зараза… - кряхтя, я перевернулась обратно на спину и приняла сидячее положение.
Мышцы нещадно заболели, протестуя против подобного обращения.
Я посмотрела на море и вскрикнула. Не далее чем в полумиле от нашего острова, на волнах спокойно покачивался «Летучий Голландец». От его борта отделилась шлюпка и начала движение в нашем направлении. Мне удалось разглядеть двоих людей, сидящих в ней на веслах. Больше на борту никого не было. Не мешкая больше ни минуты, я растолкала спящую подругу.
- Что случилось, Ксю? - лежавшая на песке Оля, прикрыв глаза ладонью, посмотрела на меня.
- Кажется, к нам незваные гости. Поднимайся, надо уходить.
Мои слова подействовали на подругу как катализатор - через секунду она была на ногах, и вместе со мной вглядывалась в медленно приближающуюся лодку. Я потянула ее за руку.
- Идем! Скроемся в лесу, пока они не подплыли ближе…
- Ты знаешь… - неуверенно протянула Оля, - Мне кажется, нам не стоит уходить. Я не чувствую опасности. И потом… их всего двое, Ксю! Если бы Джонс отправил бы за нами людей, их было бы больше, да и… не на шлюпке бы они тогда были.
- Ой ли… - я покачала головой, - Я, конечно, доверяю твоей интуиции, но все-таки предпочла бы как можно скорее скрыться из их поля зрения. Если эти люди безопасны - выйдем к ним позже.
Оля пожала плечами, как бы говоря всем своим видом, что я напрасно развожу панику.
- Ну что же, хорошо, - разозлившись, я уселась на песок, подоткнув под ноги подол осточертевшего платья, - Давай будем сидеть здесь и ждать нашей быстрой… а может, и не очень быстрой, но достаточно мучительной смерти.
- Ксюнь, ну ты и блещешь оптимизмом… - подруга рассмеялась, - Ты посмотри внимательнее на тех двоих, в шлюпке, а потом разводи панику.
Я приложила ладонь ко лбу наподобие козырька. Зрение у меня было неважное, а расстояние, нередко, играло со мной в злые игры - чем дальше находился объект, который мне надобно было разглядеть, тем нечетче я его видела. Что и говорить о предмете нашего спора - двое людей, сидящих в шлюпке, представлялись мне размытыми фигурками, переливающимися всеми цветами радуги вследствие того, что я усиленно напрягала свои несчастные глаза.
- Ничего не вижу… - ворчливо пробубнила я себе под нос.
- Тогда сиди и жди! - Оля улыбнулась, - Изнывай от любопытства, дорогая.
- Садюга! - я покачала головой.
Вдруг человек, сидящий в лодке, приветственно нам помахал рукой.
Сердце у меня радостно екнуло. Я вскочила на ноги.
- Не может быть…
Я подбежала к самому морю. Набегавшие на берег волны, ласково начали лизать мои ноги своими мокрыми прохладными языками. Я прижала руки к губам, чувствуя, как земля уходит у меня из-под ног. Теперь, когда лодка уже достаточно приблизилась, можно было явно разглядеть в ней такую до боли знакомую и уже ставшую родной фигуру Джеймса Норрингтона. А вот кто был его спутником я, как не напрягала свое зрение, разглядеть не смогла.
Оля подошла и встала рядом. Какое-то время мы молча созерцали приближающееся судно.
- Так-так, кажется, капитан Норрингтон пожаловал! А кто это с ним? Никак… Прихлоп Билл?!
- Что? - я внимательно присмотрелась ко второй фигурке, - Да, он похож на Прихлопа… Только в нем нет ничего… рыбьего. Это человек. Просто человек.
Честно говоря, я уже слабо соображала, что несу. Неотрывно глядя на Норрингтона, мерно налегающего на весла, я пыталась совладать с эмоциями, и хоть немного умерить темп бешено бьющегося в груди сердца. Кажется, мое состояние было близко к предобморочному - так, по крайней мере, мне казалось в тот момент. Я не могла понять, что со мной происходит.
В тот момент, когда лодка подплыла уже достаточно близко к берегу, Джеймс выпрыгнул из нее, - благо воды было чуть выше середины бедра и, широко улыбаясь, поспешил мне навстречу. Еще пара мгновений - я и оказалась сжата в его крепких объятиях. От Джеймса терпко пахло потом и морем. Я спрятала лицо у него на груди, чтобы не разреветься. Как будто со стороны, я слышала, как Оля тихонько разговаривает с Биллом. Вся моя предыдущая жизнь померкла, сжалась сейчас до этого крошечного момента, когда я стояла, слушала бешенный стук сердца Джеймса под моей рукой и глупо улыбалась своему счастью.
- Вот видишь, я же говорил, что тебе надо довериться мне и немного подождать… - он погладил меня по растрепанным волосам.
- Ты знал?! - я отстранилась и пристально посмотрела Норрингтону в глаза, - Ты знал и ничего не сказал? Как ты мог? Джеймс, как ты мог с нами так поступить? Ведь я оплакивала твою смерть!
Я вырвалась из его объятий и отвернулась.
- Вы зря так кипятитесь, мисс… - голос у Прихлопа Билла был скрипучим, - В тот момент, когда вы прыгнули в воду, этот молодой человек на самом деле вознамерился пронзить сердце Джонса.
- Что?! - кажется, мы с Олей сказали это почти хором.
- Да, именно так. Пожалуй, я расскажу вам все, что произошло на «Голландце» после того, как вы покинули нас, юные мисс. Но только после того, как мы устроимся где-нибудь поудобнее. Я, знаете ли, уже давненько на твердой земле не стоял. А мокнуть в море, по колено в воде, когда до теплого песчаного пляжа рукой подать - это как-то… - Билл пожал плечами.
Вытащив лодку на сушу, чтобы ее не унесло волнами обратно в море, мы, разожгли костер, расположившись под сенью тропического леса.
Как давно я не видела настоящего живого пламени! Я не говорю об огне, который горит в очаге или в плите - такой огонь был и в доме Бекетта, и в таверне у Питера, - нет, речь идет именно о костре, о живом огне, который, весело потрескивая, отбрасывает яркие блики на лица сидящих рядом людей. Становясь молчаливым свидетелем выяснения отношений между людьми, - пылких признаний, жарких споров, проявлений страсти; выслушивая множество песен, легенд и баек, огонь всегда неизменный товарищ в таких делах. Своим теплом он сглаживает острые углы, смягчает яркие краски, делая все таким… простым и человечным. И сейчас, мы сели возле костра, не смотря на то, что солнце было довольно-таки высоко и давало более чем достаточное количество тепла и света, - для того, чтобы поговорить по душам.
- В первую очередь, я должен предупредить вас, милые девушки… - Прихлоп покачал головой, - Вы разозлили эту богиню, Эриду. Она мстительна и жестока. Она не оставит вас в покое.
- Это можно было предположить… - Оля пожала плечами, - Но мы лучше вернемся домой с помощью компаса Джека, чем принять ее предложение.
- Вы знаете Джека Воробья? - Билл был удивлен, - Но откуда? Почему… и…
- Стоп-стоп! - я засмеялась и замахала руками. - Давайте все по порядку. Тем более, что вы не один, кто хотел бы узнать всю историю до конца. По крайней мере, мне так кажется.
Джеймс многозначительно хмыкнул и посмотрел на меня.
И я повела свой рассказ. Начала с того самого момента, как мы заблудились в лесу в тумане. Я поведала нашим удивленным слушателям, как мы скитались по джунглям на острове Тиа Далмы, где мы познакомились с капитаном Барбоссой и с выжившими матросами с «Жемчужины». Прихлоп Билл очень удивился, услышав имя Уилла Тернера, но тогда я еще не знала причин этому. Я рассказала и о путешествии к краю света, о нашей первой встрече с Эридой, о знакомстве с Джеком, о побеге из Тартара. Потом, я стала описывать события, произошедшие после встречи «Черной Жемчужины» и «Надежды». Однако, когда речь зашла о килевании, - тут мой голос дрогнул и я закрыла лицо руками, изо всех сил противясь нахлынувшим воспоминаниям. Прихлоп Билл только покачал головой, глядя на Норрингтона.
Джеймс, подсев поближе, крепко сжал меня за руку.
- Прости. Меня обязывал долг.
- Давай не будем сейчас об этом. Не самые приятные воспоминания…
Он кивнул и, неожиданно для меня, вдруг притянул к себе свободной рукой. Я хотела вырваться из этих извиняющихся объятий, но, почувствовав тепло его тела, успокоилась и расслабилась. Оля, наблюдавшая за нами с нескрываемым любопытством, улыбнулась и чуть заметно кивнула мне, как бы одобряя принятое мною решение.
- Но… Как вы выжили, мисс? Насколько мне стало известно - вы не умеете плавать…
- О да, она плавает примерно так же, как и топор! - подруга рассмеялась, - Собственно, поэтому я и прыгнула за ней в воду. Отвязать-то мне ее удалось, но на этом бы дело и закончилось, потому что в тот момент мы обе начали захлебываться и, уже потеряли сознание от недостатка воздуха.
- Но тут явилась Эрида… - проворчала я, - Собственно, она и спасла наши шкуры…
И мы рассказали о сделке, которую заключили с богиней.
И о том, как мы оказались в Порт Рояле, в доме Бекетта.
- Ну, а дальше ты почти все знаешь… - я обернулась, чтобы посмотреть на Джеймса, - Поскольку участвовал практически во всем, что с нами приключилось…
- Да уж, ну и история! - Прихлоп удивленно присвистнул, подбрасывая в костер свежие сучья, - Одного я только не могу понять. Что вами движет во всем этом? Не слишком ли много хлопот ради одного Джека Воробья?
- Наверное… - я пожала плечами, чувствуя спиной, как напрягся Джеймс, - Но сначала нас попросила помочь Тиа Далма, сказав, что только Джек сможет вернуть нас домой. А потом… Потом, мы и сами поверили, что это может сделать только он. Вот и…
- А сам Джек когда-нибудь рисковал ради вас вот так? - поинтересовался Прихлоп, чуть подавшись вперед.
Мы с Олей промолчали, обменявшись угрюмыми взглядами.
Повисла тишина. Кажется, каждый задумался о своем. Я смотрела на пламя, отбрасывающее пляшущие тени вокруг, и вспоминала нашу встречу с Джеком в Порт Рояле. Он и тогда рисковал не ради нас, не ради нашего спасения, но ради сохранения целостности своей собственной шкуры. Было совершенно очевидно и логично, почему нас никто не искал, и почему утром на причале шлюпки уже не было шлюпки…
- Так, вы не рассказали нам, что было на «Голландце»! - голос подруги вырвал меня из моих задумчивых размышлений, - Потрудитесь объяснить. Потому что вот эта девушка, - она кивнула на меня, - Чуть было не вернулась на корабль, когда услышала выстрел.
- Это правда? - Джеймс, чуть отстранившись, пристально посмотрел мне в глаза.
Я промолчала и отвела взгляд.
- Ну что же, мисс, я хочу сказать, что ваша тревога была более чем обоснована… - Прихлоп потянулся и подсел поближе к огню, - Как я уже говорил, этот молодой человек на самом деле намеревался пронзить сердце Дэйви Джонса. И виделись бы вы тогда только раз в десять лет…
- Я боюсь, что мы тогда никогда бы не увиделись больше. Мы бы вернулись домой… - я поежилась, обхватив себя за плечи, - Насколько я понимаю, его замысел не удался?
- Нет. Прихлоп огрел меня своей дубиной по голове, прежде чем я успел что-либо сделать…- Джеймс пожал плечами, - Когда я очнулся, ни вас, ни Джонса уже не было.
- Так что произошло?!
- Сердце Морского дьявола поразил я, - Прихлоп Билл усмехнулся, глядя на нас сквозь пламя, - Я не смог допустить, чтобы молодой парень, так зазря потратил свою жизнь и лишил себя будущего. Я стар, и мне уже нечего терять. Ну и к тому же, таким образом я избавил своего сына от обязательства, которое он дал мне. Я хочу, чтобы вы ему об этом сказали.
Какое-то время мы потрясенно молчали.
- А кто ваш сын?
- Уильям Тернер.
Мы, как по команде, дружно разинули рты от удивления.
- Уилл ваш сын? - наконец, смогла выдавить из себя Оля, - Так вот почему ваше лицо показалось мне  знакомым! Тогда я вдвойне рада нашему знакомству, да еще и при таких обстоятельствах.
- Взаимно, мисс Ольга, - Прихлоп улыбнулся, - Пожалуй, это самый спокойный и умиротворенный вечер в моей жизни за последние несколько лет. И я рад, что провожу его с вами.
Мы еще долго разговаривали. Солнце давно уже скрылось за горизонтом, а на небе загорелись первые звездочки, лукаво подмигивая нам, будто бы знали какой-то секрет. Нам с Олей пришлось немного рассказать о том мире, из которого мы пришли. Я специально не стала вдаваться в подробности, чтобы не всплывали новые вопросы - их и так было чересчур много для одного вечера. Наконец, когда время стало близиться к полуночи, Билл поднялся на ноги.
- Пойду я, погуляю немного по земле. Запомнить хочу. Десять лет ведь потом не увижу… А завтра отправимся в путь. Я доставлю вас туда, куда вы захотите.
- Вам составить компанию? - я встрепенулась, собираясь, было, подняться на ноги.
- Нет, что вы, мисс. Я хочу побыть один…
Было невыносимо больно видеть, как Прихлоп Билл, заложив руки за спину, медленно побрел вдоль берега, щедро освещаемого лунным светом. Волны, набегающие на берег, словно огромным языком слизывали его следы на прибрежном песке, оставляя за собой ровную влажную поверхность. Казалось, во всем этом есть какой-то скрытый и очень важный смысл, но, даже если он и был - то все равно ускользал от моего понимания.
Мы провожали Билла взглядами, до тех пор, пока он не скрылся с наших глаз.
Оля, подбросив в костер новую порцию веток, блаженно растянулась на песке.
- Я не знаю, как вы, а я лично буду спать! - возвестила подруга, многозначительно подмигнув мне.
- А мы пока еще посидим, если не возражаешь…
- Возражаю! Вы будете разговаривать и мешать мне. Идите гуляйте. Только не далеко. А то вдруг меня какой-нибудь хищный зверь захочет в лес утащить?
- Скорее, это ты зверя в лес утащишь! - я засмеялась, - Хорошо, мы отойдем немного по берегу…
Я поднялась на ноги. Джеймс последовал моему примеру. Он подошел к Оле, которая уже успела свернуться клубочком, и укрыл ее своим видавшим виды кителем.
- Становится прохладно… - шепнул он на мой невысказанный вопрос.
- Так она же у костра спит…
- Костер имеет свойство угасать, если за ним никто не следит. Идем.
Я нашла в темноте его руку и потянула в сторону, противоположную той, в которую пошел Прихлоп. Какое-то время мы просто молчали. Каждый думал о своем. В моей голове роились мысли о доме - слишком много было сказано о нем в этот вечер. То были светлые и теплые воспоминания о родителях, о коте и любимом городе, вредной начальнице и о работе. Время от времени, я бросала осторожные взгляды на Джеймса - он был молчалив и суров. В такие моменты, я бы многое отдала за то, чтобы узнать, что творится у него в голове.
Наконец, мы добрели до большого валуна, который лежал на берегу. Он был плоским и практически круглым. Вблизи, камень напоминал панцирь большой черепахи, которая зачем-то зарылась в песок. Я прижала к нему ладони - он был все еще теплый, нагретый солнцем за день. Тогда, я взгромоздилась на него, свесив ноги вниз, и выжидательно посмотрела на Джеймса, который молча наблюдал за моими манипуляциями. Когда же я, наконец, устроилась, мужчина подошел ближе и встал прямо напротив меня. Камень оказался такой высоты, что наши глаза получились примерно на одном уровне. Мы встретились взглядами.
- Куда вы теперь?
- На Тортугу. Искать Джека Воробья лучше оттуда. А потом - домой. Хватит. Напутешествовались на всю жизнь. Я устала, Джеймс. От всего этого устала. Эрида была права - не наше это.
- Ты позволишь мне сопровождать вас?
- А тебе разве можно это запретить? - я рассмеялась, - А если говорить серьезно - я бы сама тебя об этом попросила. С тобой как-то… надежнее. Прости, что втянули тебя во все это.
- Ну, здесь есть немалая доля и моей вины. Если бы я тогда тебя не килевал, ничего этого бы не было. Все было бы по-другому… - Джеймс задумчиво посмотрел на море.
Кажется, он вспоминал свою прошлую жизнь.
Мне вновь стало стыдно и я, подобрав под себя ноги и обхватив руками колени, уткнулась в них лбом. Это очень больно - осознавать, что ты разрушил чью-то жизнь, сломал благополучное будущее и лишил всего того, во что человек верил.
Особенно, если этот человек тебе небезразличен.
Я украдкой бросила взгляд на Джеймса. Уже так много всего успело произойти за такой короткий срок, что я даже и не могла припомнить момента, когда этот мужчина стал мне так дорог. Впрочем, какое это имело значение? Меня ждал мой мир, мой дом и моя жизнь. А Джеймс, бесконечно влюбленный в Элизабет Суонн уже через неделю забудет о моем существовании.
И это будет правильно.
- О чем задумалась? - голос Норрингтона вырвал меня из моих невеселых размышлений.
- Да вот… - я подняла голову, - Думаю, как мне будет тебя не хватать, когда я вернусь домой…
- Тогда, может будет лучше просто не возвращаться?
От этих слов сердце у меня рухнуло вниз и интенсивно застучало где-то в районе желудка. Я медленно спустила ноги вниз. Джеймс стоял так близко, что я, кажется, даже чувствовала его теплое дыхание на своей щеке. Мы молча смотрели друг другу в глаза, пытаясь найти то самое, единственно верное решение в данной ситуации. Мой внутренний голос, протестуя против всех моральных устоев, призывал проявить больше лояльности к этому мужчине, и начинать проявлять  эту самую лояльность надо было уже сейчас.
Я подалась чуть вперед… и чуть не свалилась от неожиданности, услышав в зарослях, справа от того места, где мы расположились, какой-то странный шум. Создавалось такое впечатление, что кто-то просто бежал напролом сквозь джунгли. Спина тут же покрылась холодным липким потом. Спрыгнув с камня, я судорожно вцепилась в ладонь Джеймса. Он покачал головой и, отняв руку, взглядом показал мне, чтобы я встала за его спиной. Убедившись, что я так и поступила, Норрингтон вытащил пистолет из за пояса. Мы замерли.
Сердце, кажется, готово было выпрыгнуть из груди. Оно так громко стучало, что я была уверена, что его слышно за несколько метров вокруг.
Существо приближалось. Я, мысленно перебирая в уме всех известных мне крупных хищников, пыталась соотнести их за звуком несущегося напролом через лес существа, чтобы угадать, кто это может быть. К сожалению, мои познания в географии были ничтожно малы, вдобавок, я совершенно ничего не знала о фауне Карибских островов.
В этот момент, густая растительность на краю леса зашевелилась, раздвинулась, рассекаемая чем-то острым, и перед нашими изумленными взглядами предстал растрепанный, оборванный, но вполне живой лейтенант Джилетт. Молодой человек крепко сжимал в своей руке шпагу, которой, видимо, прорубал себе дорогу через джунгли. Завидев нас, он выронил оружие, округлив свои маленькие глазки до таких невероятных размеров, что вызвал у меня нервный смех.
- Кап… капитан? - наконец, выдавил из себя пораженный лейтенант.
Джеймс, который вдруг неожиданно снова приобрел свой офицерский чин, приосанился и, подойдя к бедному растерянному офицеру, снисходительно похлопал его по плечу.
- Ну-ну, Джилетт, перестаньте на нас смотреть так, словно вы увидели привидение. Мы живы, если вы хотите об этом спросить. Живы, точно так же, как и вы. Кстати, как вам удалось спасись?
- Я… меня выбросило за борт, когда Кракен напал. Я схватился за какой-то обломок и долго дрейфовал в открытом море, сэр. Потом, волны вынесли меня на этот остров.
- Да вы в рубашке родились, Джилетт. - Норрингтон снисходительно усмехнулся, - Пойдемте с нами к костру. Нам есть… что обсудить, учитывая сложившиеся обстоятельства.
Мужчины пошли вперед, направляясь в ту сторону, откуда мы с Джеймсом пришли буквально полчаса назад. Я понуро поплелась за ними, проклиная весь Британский флот и всех его непутевых офицеров, которые вечно умудряются появиться в самый неподходящий момент
Мы вернулись в наш импровизированный лагерь. Я легла рядом с Олей, по привычке, прислонившись лбом к ее плечу. Норрингтон и Джилетт, расположившись по другую сторону от костра о чем-то тихо разговаривали. Как я не пыталась напрячь свой слух - ни слова из этого разговора уловить не смогла. Так, под их мерное бормотание, я медленно погрузилась в сон.

- … мисс! Мисс, просыпайтесь! Солнце встает.
Я нехотя открыла глаза, с трудом покидая объятия Морфея. Надо мной возвышался Прихлоп Билл - мужчина сидел на корточках рядом с моей импровизированной постелью.
- Что, уже пора вставать? - мне с трудом удалось принять сидячее положение, - Рано ведь еще!
- Разве рано? А по-моему - так как раз самое время! - Билл улыбнулся.
- Ну хорошо. Видите, я уже проснулась.
- Это ты называешь «проснулась»? - подошедший Джеймс рассмеялся, - Мне кажется, что ты все еще спишь, только уже с открытыми глазами. Оля уже давно в шлюпке.
- Что?! - сам факт, что подруга смогла встать раньше меня был очень неожиданным, - Ты шутишь?
- Ничуть. Одну тебя ждем. Давай-ка я тебе помогу… - с этими словами, Джеймс наклонился… и легко подхватил меня на руки, - Все, она встала, Билл. Можно отправляться.
- Я вижу… Тогда пошли. - Прихлоп многозначительно улыбнулся и, повернувшись, пошел к шлюпке, мирно покачивающейся на волнах.
Я посмотрела на Джеймса, лицо которого весьма неожиданным образом вдруг оказалось так близко. Он ободряюще улыбнулся мне и бодро зашагал за Биллом.
- Отпусти меня. Я прекрасно могу идти сама.
- Не сомневаюсь. Но, пожалуй, все-таки не отпущу. Мне так больше нравится.
- А мне не нравится, - холодно отрезала я, - Отпусти меня.
Норрингтон изменился в лице, но все-таки поставил меня на ноги. Весь оставшийся путь до лодки мы проделали молча. Впрочем, и пока мы плыли до «Голландца», я ни словом не обмолвилась с Джеймсом. Хотя, трудно было сказать, на что я так сердита.
Занимался новый день. Солнце, оторвавшееся от поверхности моря, заливало все вокруг золотисто-оранжевым цветом. Теплый ветер шевелил мои волосы, словно чья-то ласковая рука. Как мама. Когда я была маленькой, я любила класть свою голову маме на колени, а она перебирала мои тонкие волосы. Это было очень приятно. И сейчас, глядя на золотистые от солнечного света морские волны, я думала о маме.
«Мамочка… Как же мне не хватает тебя сейчас!»
В груди противно защемило. Мне пришлось отвернуться, для того, чтобы члены нашего маленького импровизированного отряда не заметили моих мокрых щек. Впрочем, это, как всегда, не укрылось от пытливого взгляда Оли. Она крепко сжала мою руку и улыбнулась.
- Мы обязательно вернемся домой, слышишь? - тихонько прошептала она по-русски, как будто прочитав мои мысли, - Мы уже прошли так много. Потерпи немного…
- Ведьмяка! - я, улыбаясь, стерла слезы, - Ты как угадала, о чем я думаю?
- Ха! Ты сама же и ответила на свой вопрос.
- Иногда я об этом забываю…
На «Голландце» нас удивительно тепло встретили. Команда ликовала, приветствуя своего нового капитана. Я смотрела на эти уже человеческие лица - и удивлялась. Ведь со смертью Джонса, эти люди отнюдь не обрели свободы. Теперь им предстояла служба у Эриды. Разница заключалась лишь в том, что срок этой службы был не сто лет, и не вечность. Амбициозная богиня предпочитала более молодых и исполнительных слуг, поэтому любой из матросов, достигший шестидесятилетнего возраста мог покинуть «Голландец» и спокойно доживать свой век на берегу. За исключением капитана. Честно говоря, я с трудом представляла, как Эриде может пригодиться корабль с командой, но раз изначально «Голландец» богине и принадлежал - значит, зачем-то он был ей нужен. Впрочем, сейчас меня это уже мало волновало.
Прихлоп Билл выделил нам с Олей отдельную каютку. Джилетту и Норрингтону было предложено спать в кубрике, вместе с остальными матросами.
Путь до Тортуги предстоял неблизкий.

- … слушай, какая муха тебя укусила?
Мы с Олей сидели на грота-рее, крепко держась за топ грот-мачты, чтобы не свалиться, и наслаждались прекрасной погодой и видом надутых свежим зюйд-вестом парусов. Я болтала ногами и улыбалась, наблюдая, как порывы ветра, проникая под подол моего платья, делали его похожим на пузырь.
- О чем ты? - я посмотрела на подругу.
- Ты не разговариваешь с Норрингтоном вторую неделю. Что он тебе сделал?
- Совершенно ничего,  - я пожала плечами, - Он совершенно ничего не сделал. Ничего…
Видимо, в тот момент у меня было какое-то особенное выражение лица, что Оля невольно рассмеялась и, дотянувшись свободной рукой, похлопала по плечу.
- Нда, подружка… Ну ты же знаешь, каковы они, мужчины. В наше-то время надо проявлять инициативу самой, если хочешь чего-то добиться от понравившегося тебе индивида. А тут - тем более. Джеймса сдерживают традиции его времени. Попробуй сделать что-нибудь сама.
- Я бы попробовала. Но этот Джилетт все время рядом с ним!
- Давай я отвлеку Эндрю на какое-то время? - Оля улыбнулась, - Только ты мне просигналь.
- Ладно. Только я очень сомневаюсь, что из этой затеи что-нибудь получится.
И действительно, ни в этот день, ни в другой последующий из тех, что мы добирались до Тортуги, нам с Джеймсом не удалось поговорить по душам. Бывший лейтенант бросал на меня недвусмысленные сердитые взгляды, из чего я могла сделать вывод, что Норрингтон все ему рассказал. Это было весьма опрометчивым, но очень правильным решением - Джилетт должен был знать правду, для того, чтобы поступать по совести.
Лишь бы эта совесть потом не обернулась против нас.
На Тортугу мы прибыли утром двенадцатого дня. Солнце только-только поднялось над горизонтом, окрашивая серые, однообразные строения на острове в золотистый цвет. Я знала из каких-то обрывочных сведений, что Тортуга по форме очень похожа на черепаху, и отсюда носит такое название. Однако, с моря, как я ни пыталась разглядеть - сходства с этим животным я не увидела. Для меня осталось загадкой, как эти люди, не имеющие в своем распоряжении ни самолетов, ни воздушных шаров, ни космических спутников, смогли увидеть черепаху в форме острова Тортуга. Одна из нераскрытых загадок прошлого.
Прихлоп не рискнул подплывать близко к острову и велел спустить для нас шлюпку. Мы собрались на палубе для прощания. Вот так, неожиданно, в нашей жизни появляются новые друзья, только для того, чтобы потом так же быстро из нее исчезнуть. Но, не смотря на скоротечность знакомства, они все равно забирают с собой маленькую часть нашей души. Вспоминая о них, мы сожалеем о том, что, возможно что-то не сказали или не сделали, для того, чтобы они знали о наших к ним чувствах. А на самом деле, мы просто не располагаем достаточным временем и возможностями сделать это. Но тем не менее, пустота в душе остается, равно как и сожаление о безвозвратно упущенном моменте.
Я крепко обняла Билла.
- Спасибо, мистер Тернер… - тихо, чтобы никто не услышал, шепнула я ему, - Вы вернули мне то, что я еще даже не успела обрести.
- И вам спасибо, мисс. Вы вернули нам свободу. Пускай не в полной мере, и все же…
Он улыбнулся. Его обняла Ольга. С Норрингтоном и Джилеттом они обменялись крепкими рукопожатиями. Потом, мужчины спустились в шлюпку, а мы с Олей все медлили, не желая так скоро покидать человека, друга, которого мы никогда в жизни больше не увидим.
- Ну вот и все. Нам пора идти, - печально сказала я.
- Идите с Богом и будьте счастливы.
- С каких это пор вы стали верить в бога, мистер Тернер? - Оля рассмеялась.
- С тех самых пор, как попал в услужение к дьяволу. Пусть даже к морскому.
- Но это не меняет дела…
- Нет, не меняет. - Билл усмехнулся, - У меня есть для вас кое-то. Думаю, это пригодится вам, пока вы будете жить на Тортуге. На «Летучем Голландце» это все равно никому не понадобится.
С этими словами он протянул мне кожаный кошель, туго набитый монетами. Уже по одному его весу можно было понять, что сумма там не маленькая. Я покачала головой.
- Тут слишком много денег. Мы не можем принять такой подарок.
- Еще как можете! - Билл положил свою руку мне на плечо, - Он вам понадобится, мисс Ксения. Можете мне поверить. Я бывал на Тортуге, в те времена, когда еще плавал вместе с Джеком на «Жемчужине» и был пиратом. Я знаю. Тем более, что в ближайшие десять лет деньги мне не понадобятся. Так что берите - и без разговоров!
Я не смогла не улыбнуться, услышав в его голосе капитанские приказные нотки.
- Спасибо, мистер Тернер. Прощайте.
Мы с Олей спустились в шлюпку. Мужчины, дождавшись, пока мы усядемся, взялись за весла, и наша лодка быстро заскользила по воде, прочь от «Голландца». Сразу же после нашего отплытия, на судне раздалась команда «Поднять якорь» и корабль, расправив паруса, словно огромные крылья, начал набирать ход, направляясь в открытое море. Я с нескрываемой грустью смотрела ему вслед. Переворачивалась очередная страничка нашей истории.
Утренняя Тортуга не особенно отличалась от любого другого портового города. По крайней мере, большой разницы между ней и уже знакомым мне Порт Роялом я не увидела. Те же серые коробки каменных домов, тот же деревянный причал. Разве что здесь было намного грязнее. Сточные канавы отдавали таким зловонием, что хотелось бежать, зажав нос куда глаза глядят. Впрочем, встречающиеся на нашем пути люди не намного отличались от этих канав по источаемому аромату. Я с удивлением провожала взглядом попадающихся индивидов.
Норрингтон уверенно вел нас куда-то вглубь города. На мой невысказанный вопрос Оля только пожала плечами - она тоже не имела понятия, куда мы направляемся. Замыкал наше шествие Джилетт, изумленно вертя головой в разные стороны, из чего можно было сделать вывод, что Эндрю на Тортуге тоже не был. Не знаю почему, но этот факт меня радовал.
Наконец, мы подошли к небольшому двухэтажному зданию. Простая деревянная вывеска гласила, что сие заведение является таверной и носит ничем не примечательное название «Тортуга». Мысленно поразившись изобретательности человека, который давал имя этой таверне, я скользнула вовнутрь, вслед за Джеймсом. Судя по всему, он тут уже бывал ранее, поскольку весьма уверенно подошел к стойке, за которой стоял сонный хозяин и о чем-то тихо с ним заговорил. Хозяин многозначительно хмыкнул, оглядев нас с головы до ног, но, тем не менее, дал Норрингтону то, что он у него просил, а именно - ключи от двух комнат.
- Сейчас вам в комнаты поднимут горячей воды, и вы сможете привести себя в порядок, - говорил Джеймс, поднимаясь на второй этаж по скрипучей лестнице, - Потом, вы сможете отдохнуть или спуститься вниз, перекусить.
- А ты куда? - встрепенулась Оля, явно обрадованная новостью о горячей воде.
- Мне надо отлучиться на какое-то время. Я скоро приду. Джилетт останется в таверне, на тот случай, если вам вдруг понадобится помощь.
- Только не задерживайся надолго. Мы совершенно не знаем города. Мы не сможем тебя найти, если что-то случится, - я посмотрела Джеймсу в глаза.
- Не волнуйся. Я быстро вернусь и мы все спустимся, чтобы поесть нормальной горячей пищи.
Когда он ушел, мы разбрелись по комнатам. Вскоре, действительно, нам принесли два больших ведра с горячей водой, отрез чистого холста и таз для умывания. Предоставив Оле первой привести себя в порядок, я обессилено рухнула на кровать. Изучая деревянный потолок, я вдруг с ужасом осознала, что в моей голове нет совершенно никаких мыслей. Пораженная таким открытием, я какое-то время беспомощно хлопала ресницами, а потом, приняв сидячее положение, начала осматривать обстановку комнаты, в которой мы остановились.
Здесь была одна большая кровать на деревянных ножках, небольшой камин, старое, видавшее виды кресло, такое же древнее, в толстенной раме, зеркало, которое висело на стене и табурет. Простое двухстворчатое окно было занавешено, однако цвет занавесей говорил о том, что их уже давненько не стирали. Однако, простой деревянный пол был достаточно чистым, так, что по нему можно было даже ходить босиком.
- Ксю, все, я закончила… - Оля вытирала мокрые волосы, - Я сейчас оденусь и спущусь вниз, чтобы не смущать тебя своим присутствием.
- С каких это пор ты меня смущаешь своим присутствием? - я хмыкнула, - Скажи уж лучше прямо, что просто хочешь есть. У тебя же это на лице написано.
- Откуда ты знаешь? - удивилась Оля.
- У тебя научилась. Иди уже давай. А то я… смущаюсь.
Мы дружно рассмеялись. Однако, подруга после этого действительно быстро оделась, завязала мокрые волосы в хвост и, прихватив несколько монет из кошелька, вышла из комнаты.
Я стянула с себя осточертевшее платье и с наслаждением запустила руки в теплую, почти горячую воду. Конечно, без мыла и мочалки, имея в распоряжении только таз и одно ведро воды, трудно по-человечески привести себя в порядок. Но сейчас, даже это уже радовало. Поэтому, оторвав лоскут от ткани, которую нам принесли,  и намочив его, я, насколько это было возможно, обтерла все тело. В завершении своих гигиенических процедур, я опустила голову в таз с водой.
В этот момент раздался стук в дверь.
«Вот зараза… Даже помыться спокойно не дадут!»
- Подождите! Я сейчас!
Наскоро просушив волосы оставшимся куском ткани, я, насколько это было возможно в отсутствие расчески, пригладила непокорные прядки руками. Потом, сдернув с постели одеяло, я завернулась в него, и выглянула за дверь.
- Джеймс? Ты так быстро вернулся, что я еще даже не готова спускаться вниз.
- Не беспокойся. Можешь не торопиться. Собственно, вот, держи - это тебе, - с этими словами, Норрингтон протянул мне какой-то сверток; я взяла его свободной рукой, поскольку другой мне приходилось придерживать одеяло, чтобы оно не свалилось с меня.
- Что это?
- Это новая одежда. Твое платье совсем истрепалось. Да и не дело это - разгуливать в платье по Тортуге. Одевайся. Я подожду тебя здесь.
Я закрыла дверь и развернула сверток. Здесь оказалась новая рубашка из темно-красного льна, уже знакомые короткие штаны с пуговицами по боковому шву и… сапоги. Последнее меня особенно поразило. Вернув одеяло на его прежнее место, я быстро оделась, с восторгом понимая, что все мне впору. Как я скучала по такой одежде! В своей обычной, повседневной жизни я всегда отдавала предпочтение брюкам по причине их практичности и удобности. Здесь же, в этом мире, это было еще более актуально, поэтому я была безумно рада новым вещам.
- Джеймс! - я вылетела за дверь, - Джеймс, как тебе это удалось?
- Что именно? - мужчина обернулся на мой голос, и я с восторгом заметила в его глазах плохо скрываемое восхищение; он оглядел меня с головы до ног.
- Так угадать с размером! Ведь даже сапоги, Джеймс! Сапоги впору!
- Не знаю… - он, улыбнувшись, пожал плечами. - Так получилось.
- Спасибо, Джеймс. Ты себе представить не можешь, как много это для меня значит.
Я подошла к нему и хотела просто поцеловать его в щеку в знак благодарности.
Но Джеймс в этот момент неожиданно повернул голову.
Это был даже не поцелуй - просто случайное прикосновение губ к губам. Но от этого, такого простого прикосновения, у меня побежали мурашки по спине. Пару секунд мы растерянно смотрели друг на друга. Я слышала, как бешено стучит мое сердце. Джеймс тяжело дышал - я видела, как раздувались его ноздри.
Надо было, чтобы кто-то сделал первый шаг.
И я сделала его. Я подошла к Джеймсу и обвила руками его шею. Он обнял меня.
А что сделает мужчина, в объятиях которого оказалась женщина?
Джеймс наклонил голову - и наши губы встретились. Я прижалась к нему всем телом. От вкуса его поцелуя у меня закружилась голова, а в ушах предательски зашумело. Сердце начало выбивать такой невероятный ритм, что, казалось, сейчас просто выпрыгнет из груди. Нашарив рукой дверь за своей спиной, я толкнула ее и увлекла Джеймса в нашу комнату. Кажется, он пытался что-то сказать. Что-то типа «мы должны это прекратить» или «мы совершаем ошибку», но меня в тот момент это уже не могло остановить. Закрыв дверь, я, удостоверившись, что она заперта на щеколду, подтолкнула Джеймса к постели.
Одежда, которую я так старательно надевала на себя еще несколько минут назад, полетела на пол. Последнее, что я запомнила, прежде чем окончательно потерять голову - это его горячие ладони на моей обнаженной спине.

Отредактировано Ксюнель (2007-06-26 19:14:28)

narroh, так какая тут постельная сцена? =) В рамки рейтингов, которые заявлены, вышеописанное вполне укладывается.
Вычитка у меня есть. Правда, бета моя пока далеко и не читает. Но читает другой человек. Другое дело, что все заметить невозможно. Так что, что есть - то есть.

- 19 -
«Я больше может, не вернусь, а может...
я с тобой останусь…»

Барбосса грязно выругался - из-за моего удара выстрел пришелся по косяку, примерно в полуметре от того места, где стоял Норрингтон, - я не могла спокойно сидеть и смотреть на то, как убивают дорогого мне человека. Впрочем, как оказалось, все мои телодвижения были излишними – Джеймс обладал прекрасной реакцией. За секунду до того, как грянул выстрел, его уже не было на прежнем месте. И, не смотря на все это, мое сердце бешено колотилось от испуга.
- Какого дьявола вы творите, мисс?! Вы не хотите, чтобы я убил этого человека?
- Нет. Не хочу. Уже не хочу.
От моего неожиданно-прямолинейного ответа у Барбоссы брови полезли на лоб от удивления. Он молча засунул пистолет обратно за пояс, с мрачным видом наблюдая, как Джеймс, который до этого скрылся за стойкой, осторожно подходит ко мне, держа руку на эфесе своей сабли. Регетти с ошарашенным видом наблюдал за происходящим.
- Очень удивлен вашему решению, мисс Ксения. Я могу узнать мотивы, которыми вы руководствуетесь? – наконец, вымолвил Барбосса, пристально глядя мне в глаза.
- Все очень просто, капитан… - я натянуто улыбнулась, - Джеймс помог нам с Олей бежать из тюрьмы, куда нас посадил лорд Бекетт. А потом, на «Голландце»…
- Подождите-подождите, мисс! – Барбосса раздраженно махнул рукой, - Я не успеваю за ходом ваших мыслей. В первую очередь, меня интересует, что произошло после вашего килевания и каким образом вы очутились в Порт-Рояле?
- О, это очень длинная история, капитан Барбосса…
- Тогда вы немедленно мне ее расскажете, мисс. Сию же секунду.
Мы пристроились, было, за тот же стол, за которым сидел Регетти. Подошедшая Мелисса, бросив испуганный взгляд на Барбоссу, попросила меня помочь ей, поэтому, извинившись, мне пришлось покинуть общий зал и проследовать вслед за женщиной на кухню. Пока мы вдвоем вешали большой тяжелый чан с водой над очагом, она шепотом расспрашивала меня о том, давно ли я знаю капитана Барбоссой и при каких обстоятельствах состоялось наше знакомство. Пришлось соврать ей, сказав, что он когда-то ходил на одном судне с моим отцом.
- Аааа… - многозначительно протянула Мелисса, - Кстати, я слышала выстрел…
- О, это капитан так своеобразно почтил память моего папеньки. Он всегда так делает при нашей встрече. Никак не могу привыкнуть к подобному чудачеству с его стороны… - ляпнула я, изо всех сил надеясь, что женщина поверит во всю эту чушь и отстанет от меня с вопросами.
Мелисса поверила. Я, прихватив с кухни бутыль с ромом и четыре глиняных кружки, поспешила вернуться в зал, к мужчинам, надеясь, что они еще не поубивали друг друга в мое отсутствие. К счастью, все трое обнаружились за тем же столом. Судя по серьезным выражениям лиц Барбоссы и Регетти, Норрингтон описывал им одно из наших бурных приключений.
- Мисс..! – завидев меня, капитан махнул рукой, подзывая ближе. – У меня возникла новая идея. Сейчас я вынужден отлучиться по неотложным делам, о которых забыл, ошеломленный нашей весьма неожиданной встречей. Тем более что, как я вижу, вы тоже не совсем располагаете свободным временем в данный момент. Поэтому, предлагаю вам, мисс Ольге и мистеру Норрингтону присоединиться ко мне за сегодняшним ужином в моей каюте на «Надежде»... Благо, Тиа Далма, думаю, будет рада вас увидеть…
- Тиа Далма все еще на вашем корабле? – воскликнула я, проигнорировав ряд сложных словесных оборотов капитана, - Но… вы же должны были доставить ее домой сразу после того, как мы вытащили Джека из Тартара!
- Так сложились обстоятельства… - невозмутимо ответствовал Барбосса, пряча улыбку в бороде.
- Ой, капитан… - я рассмеялась. – Вы что-то не договариваете.
- Всему свое время, мисс. Ну так мне присылать за вами шлюпку вечером?
- Конечно! Конечно присылать..!
- Тогда, ближе к полуночи мистер Регетти будет ждать вас на пристани…

Весь оставшийся день я летала как на крыльях. Мысль о встрече с Тиа Далмой почему-то придала мне сил. Я была уверена в том, что шаманка могла помочь мне в сложившейся ситуации с Эридой. Вера в силу Тиа Далмы была такой же непогрешимой, как и в верность Джеймса. Последний, кстати, далеко не с восторгом воспринял идею о посещении пиратского корабля, да еще и поздним вечером, но спорить не стал. Я отрядила его к Ольге - сообщить радостную новость.
Джилетта мы решили оставить в таверне – во-первых, молодой человек весь день работал на погрузке в порту и буквально валился с ног от усталости, а во-вторых, Барбосса упомянул в своем приглашении только троих человек, поэтому не стоило рисковать и злоупотреблять и без того удивительным гостеприимством капитана. Около полуночи мы втроем подошли к пристани. Лунный свет, посеребрив поверхность чернильно-черной воды, играл бликами на мокрых бортах стоявших в гавани кораблей. В темноте ночи суда напоминали огромных величественных птиц, которые устало сложили свои паруса-крылья и задремали, мерно покачиваясь на волнах. Было удивительно тихо – сюда уже не доносились звуки города, который, казалось, с наступлением темноты, начинал жить собственной жизнью.
На причале нас действительно ждал Регетти, но на сей раз, он был уже не один, а на пару со своим неотлучным дружком – Пинтелем. Пират, подготовленный к встрече с нами, не выражал таких бурных эмоций, как Регетти, и на удивление тепло поприветствовал меня и Олю.
«Вот что значит «хорошая кухня»! Приличную кормежку не сразу забудешь…»
Мы забрались в шлюпку. Пираты сразу взялись за весла, и ровно и слаженно налегая на них, быстро вывели наше суденышко из порта. Как оказалось, «Надежда» причалила почти у самого входа в бухту, держась в тени правого скалистого берега. Какими доводами руководствовался Барбосса, бросая якорь в таком небезопасном месте, - для меня оставалось загадкой, ведь любой маломальский приличный шторм мог легко зашвырнуть корабль на скалы.
Впрочем, пуститься в более подробные размышления мне не дали – шлюпка с глухим стуком ткнулась в борт «Надежды». Я подняла голову, разглядывая нависшее надо мной судно. В нос ударил терпкий запах мокрой древесины. Где-то прямо здесь, под маслянисто-блестящей кромкой воды, меня тащили под килем «Надежды». Тогда все было иначе. Тогда Джеймс Норрингтон еще был врагом, а Джек Воробей  казался самым притягательным мужчиной на свете.
Как все изменилось!..
- И все-таки, мы с тобой дуры, подружка… - шепнула Оля, сжав в темноте мою ладонь.
- Да нет, что ты! – как можно более будничным тоном ответила я, - Подумаешь, какая мелочь – посреди ночи лезть на пиратское судно, имя в наличии только одного мужчину, и без оружия.
- Зато какого мужчину! – подруга хохотнула, хлопнула меня по плечу и, подтянувшись на руках, первой полезла по забортному трапу наверх; я с замиранием сердца следила за ее подъемом.
К счастью, сидевшие в лодке мужчины ни слова не поняли из нашего диалога – Оля, предусмотрительно, сразу перешла на русский язык. Я видела, что Джеймсу это не понравилось, но в данный момент его мнение интересовало меня меньше всего – впереди, словно спасательный круг на воде, маячил разговор с Тиа Далмой. Честно говоря, меня немного потряхивало, - что если даже шаманка не в силах будет справиться с тем… наваждением, проклятьем, наговором, который решила наслать на меня Эрида?
-… мисс, поднимайтесь! – голос Регетти вырвал меня из моих невеселых размышлений, - Или вы планируете ужинать прямо здесь?
- Нет, что вы! Как же я могу пропустить ужин в каюте капитана Барбоссы?! – я рассмеялась, стараясь придать своему тону непринужденные нотки, и поспешила забраться на судно.
Сразу следом за мной начал подниматься Джеймс – в какой-то момент я даже начала бояться, что могу, ненароком, наступить ему на руку. К счастью, этого инцидента удалось избежать, - зато на палубу «Надежды» мы поднялись практически одновременно. И как раз вовремя – навстречу нам, рассекая толпу любопытных пиратов, подобно ледоколу, бороздящему Северно-Ледовитый океан, выступал капитан Барбосса собственной персоной.
- Добрый вечер, мисс… Мистер Норрингтон… - изобразив наигранное радушие на лице, мужчина, театральным жестом сорвав с головы шляпу, отвесил нам поклон, чем вызвал у меня и Оли приступ безудержного хихиканья. Впрочем, даже Джеймса, кажется, это поразило – по крайней мере, на его лице было написано неподдельное изумление.
- И вам доброго вечера, капитан Барбосса… - я присела в дурашливом реверансе, - Теперь, когда мы закончили обмениваться этими глупыми и никому не нужными любезностями, может быть, проследуем, наконец, в вашу каюту?
- Только после вас, мисс! Я надеюсь, вы еще не забыли, где она находится? – Барбосса многозначительно подмигнул мне.
Команда дружно заржала, превратно истолковав смысл неоднозначного высказывания пирата. Я почувствовала, как мое лицо заливает краска стыда. Оля натянуто улыбнулась.
- Мужчины… - процедила она сквозь зубы и, схватив меня за руку, быстро потащила в сторону двери, ведущей в каюту Барбоссы. Норрингтон поспешил за нами.
На пороге каюты мы нос к носу столкнулись с Тиа Далмой. Шаманка, которую мы чуть не сбили с ног, внезапно появившись в непосредственной близости от нее, громко хмыкнула и поспешила сделать шаг назад, дабы пропустить нас в слабо освещенное помещение. Барбосса, замыкавший шествие, плотно затворил за собой дверь, скрывая нас от любопытных взглядов команды, не забыв, однако, пару раз рявкнуть на особо зазевавшихся матросов.
- Чертово отребье..! – проворчал Барбосса, грузно плюхаясь на стул, - Садитесь, мисс! Или, вам угодно есть стоя? Мистер Норрингтон, и вас это тоже касается. Вот уж честно признаюсь, никогда бы не подумал, что мне предстоит ужинать в вашей скромной компании!
- Взаимно, капитан… - сухо ответствовал Джеймс, подсаживаясь к столу.
Я огляделась по сторонам. Каюта, казалось, совсем не изменилась с тех пор, как я последний раз бывала здесь – помнится, тогда я заносила капитану его ужин. Все тот же огромный круглый стол, и тот же большой сундук, в котором хранились карты и навигационные приборы, та же постель в углу, правда, кажется, чуть больше помятая, нежели в тот день... Впрочем, тусклый свет, отбрасываемый жестяным фонарем в руках Тиа Далмы, выхватывал из темноты и незнакомые мне предметы. А еще… изменился запах. В каюте тонко пахло сандалом и какими-то пряностями, или, может быть, духами. Впрочем, это было совсем не удивительно – ведь этот аромат был присущ маленькой шаманке, пристально глядевшей на меня в этот момент.
Проигнорировав приглашение Барбоссы, мы кинулись к Тиа Далме, до этого молча стоявшей в углу, куда мы ее оттеснили. Шаманка, ласково улыбаясь, по очереди обняла нас, что-то бормоча на непонятном языке, и каждой пристально посмотрела в глаза. На моем лице ее взгляд задержался несколько дольше. И вроде бы ничего особенного во взгляде этих пронзительно-карих глаз не было, да только почувствовала я, что все мысли, страхи и сомнения мои, как на ладони стали видны этой удивительно проницательной женщине.
- Мне надо с тобой поговорить. Наедине... – шепнула я Тиа Далме, крепко сжав ее руку. Шаманка чуть заметно кивнула и, лучезарно улыбнувшись Барбоссе, с величественностью, достойной самой королевы, прошествовала к столу, дабы занять свое место – по правую руку от капитана.
Мы же, особенно не церемонясь, просто плюхнулись на свободные стулья – насыщенный волнительными событиями день, плюс утомительная работа сделали свое дело, - лишили нас последних остатков женственности. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ибо, чем меньше ты смахиваешь на представительницу женского пола, живя на Тортуге, тем тебе спокойнее за свою жизнь… и за все остальное.
Какое-то время, все молча поглощали еду – свежий хлеб, вкупе со свининой, затушенной с овощами, и душистое красное вино отбивали всякое желание разговаривать. Я попутно ломала голову, пытаясь отгадать, кто же может так потрясающе готовить в невыносимых условиях корабельной кухни. Судя по всему, это был кто-то из новой команды Барбоссы, потому что уже знакомых нам Пинтеля и Регетти на камбузе я совсем не могла представить.
Капитан, первым прикончивший свою порцию, вальяжно откинулся на стуле и, пристально посмотрел на нас с Ольгой. От этого взгляда у меня кусок в горле стал  комом – я закашлялась.
- У меня такое чувство, что вы сейчас прикажете вздернуть нас на ноке ближайшего рея! - насмешливо сказала Оля, хлопая меня по спине.
- Пока нет смысла с вами кончать, мисс. Рано… - Барбосса захохотал, - Кажется, когда-то я уже говорил кому-то эту фразу. Давненько было дело.
- Успокоили, - буркнула я, наконец прокашлявшись и отодвигая от себя пустую тарелку.
Тиа Далма, внимательно наблюдавшая за нашей небольшой перепалкой, грубовато рассмеялась. И даже Джеймс улыбнулся – кажется, он понял, наконец, что здесь нам ничего не угрожает. Оля, театрально возведя глаза к небу, то есть, в нашем случае – к потолку, сокрушенно покачала головой. Это вывело меня из состояния душевного равновесия, и я нервно фыркнула, пытаясь подавить приступ хохота. Впрочем, это мне не особо помогло – и вскоре я присоединилась к вовсю заливающейся Тиа Далме. Спустя мгновение смеялись все.
- И после этого, мне еще говорят, что я на всю голову больна? – наконец, смогла выдавить я, когда веселье немного поутихло, - Что это вообще было?
- Массовая истерия, - шепнула мне Ольга по-русски, а потом уже добавила более громко для остальных, - Посмеялись – и ладно. Какие у нас теперь планы?
- Вы расскажете нам, что было с вами после того, как мистер Норрингтон приказал вас казнить…
Я вздохнула. Снова вспоминать не самые приятные события нашей жизни не хотелось.
Тиа Далма сочувственно посмотрела на меня и чуть заметно кивнула головой.
- Хорошо. – Оля, быстрее собравшаяся с мыслями, решила начать первой, - Если вам интересно.
- Пожалуйста, мисс… - Барбосса подался вперед, - Мы вас внимательно слушаем…
Оказалось, во второй раз рассказывать о своих приключениях, пусть и не очень приятных, было гораздо проще. Возможно, сказывалось то, что прошло достаточное время, чтобы сгладить болезненные моменты, или, может быть, причина крылась в том, что это был уже именно во второй раз. Так или иначе, но мы, уже не перерываясь на всхлипы и вздохи, довольно сухим и обстоятельным языком поведали Барбоссе и Тиа Далме о наших приключениях, начиная с того момента, как меня протащили под килем «Надежды» по приказу Норрингтона,  заканчивая нашим невеселым житьем на Тортуге и ожиданием появления Джека Воробья. Барбосса на протяжении всего рассказа только качал головой и изредка покрякивал от удивления. Тиа Далма, похоже, была несколько меньше впечатлена нашими приключениями, - по крайней мере, ее лицо оставалось спокойным и беспристрастным все время, пока мы вели повествование о наших приключениях. Про свой сон, однако, я умолчала. Это был разговор, не предназначенный для посторонних ушей. Я надеялась, что в конце ужина, капитан позволит нам с Олей остаться с шаманкой наедине.
- Даааа… - многозначительно протянул Барбосса, когда мы, наконец, закончили свой рассказ, - Честно признаюсь, вы меня вновь удивили, юные мисс…
- Мы сами себя удивляем, капитан! – усмехнулась Оля, - Так удивляем, что потом даже не верим в то, что все это было совершено с нашим непосредственным участием.
- Словно дурной сон… - пробормотала я.
- Что вы сказали, мисс? – переспросил Барбосса.
- Я говорю, что теперь все пережитое – словно дурной сон. Ну… - тут я подняла глаза на Джеймса, который задумчиво разглядывал серебряный браслет, который я ему подарила, - Впрочем, наверное, не совсем все…
- Я вижу. – Капитан многозначительно крякнул, - Что же, в данном случае, можно считать, что мистера Норрингтона к вам… то есть к нам тогда само провидение послало.
- … или Эрида… - вдруг подала голос Тиа Далма.
- Такое возможно? – Джеймс поднял голову.
- Она же богиня! – я пожала плечами, - Для нее нет ничего невозможного..!
- Ты ошибаешься, моя дорогая… - Тиа Далма покачала головой, - Даже у нее есть свой предел.
В каюте повисла тишина. Я, попутно припоминая детали своего сна, пристально вглядывалась в лица собеседников, пытаясь понять, о чем они думают. Лицо Джеймса было сосредоточено, брови, привычно сошедшиеся на переносице, наглядно демонстрировали серьезность его размышлений. Барбосса задумчиво водил пальцем по столешнице, выводя какие-то, ему одному известные узоры. А Тиа Далма смотрела то на меня, то на Ольгу своими темными глазами и один только черт знал, что творилось у нее в голове в данный момент.
Наконец, шаманке это явно надоело – она поднялась из-за стола.
- Я думаю, что девушки уже устали и им пора вернуться на берег…
- Да. Пожалуй ты права. Сейчас я распоряжусь на счет шлюпки - Барбосса поднялся на ноги и быстрым шагом вышел из каюты.
- Джеймс… - я с виноватым лицом повернулась к Норрингтону, - Ты позволишь..? Нам нужно обсудить с Тиа Далмой некоторые личные вопросы.
- Конечно! – мужчина натянуто улыбнулся и покинул каюту; однако странное выражение его глаз заставило мое сердце тревожно сжаться – он явно чего-то опасался.
Поскольку времени у нас и так было в обрез, я быстро и сбивчиво пересказала суть сна шаманке. Тиа Далма слушала меня очень внимательно, придвинувшись практически вплотную, - так, что я даже чувствовала ее дыхание на своем лице. Оля, напротив, отошла от нас подальше, напустив на себя мрачный вид. Было не сложно догадаться, что подруга сердится на меня из-за того, что я не поделилась с ней своими страхами, доверив их только шаманке.
Мои догадки подтвердились, когда я закончила свой рассказ.
- Почему ты мне не рассказала?! – обиженно воскликнула Оля.
- Я не знаю…
- Блин, как дитя малое, ей-богу! Ведь не хуже меня знаешь, что дурные сны надо рассказывать, чтобы они не сбывались!
- Оль… ну не обижайся… - я не знала, что еще сказать в свое оправдание и поэтому, просто подошла к ней и, уткнувшись лбом ей в плечо, промычала, - Прости пожалуйста.
Подруга, бросив на меня последний сердитый взгляд, сокрушенно вздохнула и сгребла в свои, такие родные объятия. Я радостно облапила ее и отвесила парочку звонких поцелуев в щеки.
Шаманка рассмеялась.
Впрочем, через мгновение, ее лицо приняло серьезное выражение.
- Ну все, хватит. Теперь, слушай меня внимательно. Ты не должна бояться угроз Эриды…
- Но она же богиня..! Богиня!
- Да, действительно… Но ты забыла одну очень важную вещь, моя дорогая. Эрида – богиня хаоса и разрушения. Ей неподвластны чувства. Нет, конечно, она может управлять ненавистью или завистью – но не любовью. Она не может заставить одного человека полюбить или разлюбить другого. Понимаешь? Так что здесь тебе нечего бояться.
Я почувствовала, как с моей души свалился огромный камень. Чувство облегчения захлестнуло меня настолько, что из глаз, неожиданно, потекли слезы. Я глупо заулыбалась.
- Ты не представляешь, какой счастливой ты сейчас меня сделала… - прошептала я, потому что голос отказался служить мне, - Спасибо. Спасибо! Только… я не могу понять…
- Зачем она тебе это сказала?
- Да.
- Ну, это же просто! – в разговор вступила Оля, - Ты и сама могла бы догадаться, если бы подумала немного. Это до банальности просто..! Если сказать ребенку, что ему нельзя что-то делать – он обязательно это сделает. Примерно такой же случай. Сама того не желая, ты могла начать тянуться к Джеку, потому что тебе уже сказали, что между вами будут нежные чувства.
Тиа Далма согласно покивала головой, бросив на Ольгу одобряющий взгляд.
- Зигмунд Фрейд недоделанный, блин… - я скрипнула зубами, - В психологию поиграть решила.
- Но это далеко не все, дорогая! – шаманка проигнорировала мое возмущение, скорее всего по той причине, что не поняла ни слова, из сказанного мной, - Да, Эриде действительно не подвластна любовь, как чувство – это так. Но есть такая вещь, как вожделение. Похоть. Страсть. Всепоглощающая. Всеразрушающая. Она уже лишила одного человека воли таким образом, подчинив его себе, и сделав своим рабом…
- Дэйви Джонс? – догадалась я.
- Да, Джонс. Если в душе человека найдутся струнки, на которых можно поиграть – Эрида это сделает, не сомневайся. Вот чего тебе надо опасаться… - взгляд Тиа Далмы был серьезен.
- Хорошо. Я поняла. Я буду осторожна.
В этот момент в каюту заглянул Барбосса.
- Мисс, шлюпка готова. Пинтел и Регетти доставят вас и мистера Норрингтона на берег.
- Хорошо. Спасибо… - растерянно пробормотала я и повернулась к Тиа Далме.
- Ну, вот нам и пришла пора прощаться, мои дорогие… - шаманка улыбнулась, - Я чувствую, что наши дороги расходятся, и мы более не встретимся. На вашем пути было много врагов, но я хочу, чтобы вы запомнили и друга.
Она по очереди обняла нас. Слезы подступили к горлу, не смотря на то, что я усиленно гнала их прочь, пытаясь выглядеть веселой. Тиа Далма была первым человеком, принявшим нас, и единственным, кто ни разу не предъявил к нам каких-либо претензий. Она просто приняла нас такими, какими мы были. Никогда ничего не требовавшая, и ни на чем не настаивавшая, шаманка могла одним только взглядом убедить в необходимости тех или иных действий. Разве мы с Олей не бросились в бездну Тартара по ее просьбе?
Бросились. Более того – приняли, как данность.
Удивительная тонкость и чуткость в понимании человека и человеческих отношений никак не вязались в ней с ее яркой, дикой внешностью. Она была нашим другом. Да, другом странным, необычным, - но кто мы такие, чтобы выбирать друзей по их внешности?
И теперь нам предстояло расстаться. Навсегда. Сердце сжалось от нахлынувшего отчаяния.
- Ну… мы пойдем. Спасибо тебе за все.
Больше добавить здесь было нечего. Не говоря больше ни слова, мы с Олей пошли, было к двери, - и тут, оклик Тиа Далмы остановил нас на полпути.
- Ваше ожидание будет вознаграждено. Джек Воробей прибудет на Тортугу с новой луной.

Обратный путь проходил в полном молчании.
Это казалось вдвойне удивительным, ведь с нами в шлюпке находились Пинтел и Регетти, вновь сидевшие на веслах. Тем не менее, даже они притихли, заметив угрюмые выражения наших лиц. Джеймс, занявший в этот раз место на носу лодки, бросал на меня осторожные взгляды, видимо, пытаясь понять, что происходит в моей душе. А я искренне радовалась темноте Карибской ночи, скрывающей слезы, которые против моей воли текли из глаз.
«Вот и перевернута еще одна страница…»
Позже, уже на причале, мы неожиданно тепло попрощались с пиратами. Регетти, растрогавшись, вдруг обнял Ольгу, чем поверг нас с Джеймсом в некоторое изумление. Впрочем, Пинтел, не преминул  воспользоваться ситуацией, и отпустил пару веских шуточек на сей счет, после чего получил два увесистых подзатыльника – один от Оли, другой от Регетти.
- Ты чего же творишь, дубина стоеросовая? – напустился пират на своего приятеля.
- А ты разве не видишь? Я прощаюсь с мисс Ольгой и мисс Ксенией, которые были добры к нам. А ты, коли тебе заняться нечем, иди обратно в шлюпку!
Пинтел замолчал и насупился, но уходить не стал. Оля только покачала головой, слушая перебранку пиратов. Я рассмеялась и взъерошила Регетти волосы.
- Прощайте, мисс.
- Прощай, Регетти. Прощай, Пинтел.
- Прощайте… - Пинтел осторожно пожал мою руку.
После этого мы еще долго стояли на причале, глядя, как лодка с пиратами удаляется и постепенно скрывается из виду. На душе было пусто и холодно, а объяснить причину этого я не могла. То есть, конечно, причина-то как раз была видна, как на ладони. Но сам факт, что расставание с людьми, пусть немного, но поучаствовавшими в нашей судьбе, было таким печальным, действовал на меня весьма удручающе. Что же тогда будет, когда придет время покинуть этот мир, и оставить здесь людей, ставшими такими бесконечно дорогими?..
Как Джеймс.
Я украдкой бросила на него взгляд. Он стоял, привычным жестом заложив руки за спину, и пристально смотрел на море. Выражение его лица красноречиво говорило о чувствах, которые он испытывал. Джеймс был в смятении. Впрочем, как и я.
- Ну что, идем спать? – Оля взяла меня за руку, - Денек был не из легких. До прибытия Джека еще много времени – только вчера было полнолуние. Наверное, мы еще пока поработаем? Правда, ты как хочешь, а я завтра не намерена идти в эту чертову таверну. В конце концов, когда у хозяина очередное похмелье, он может себе позволить день отлежаться. А мы что, не люди что ли?
- Да… - рассеянно пробормотала я, посмотрев на небо, затянутое плотными облаками. – Идем спать. То есть, ты иди, а мы… Ой, нет. Нельзя в одиночку. То есть, я хочу сказать… мы… Уф.
- О чем ты? – подруга изумленно заглянула мне в глаза.
Я отвела взгляд, чувствуя, как краска стыда заливает мое лицо.
- Ты хочешь провести эту ночь с ним? – перешла на русский Оля, чтобы помочь мне.
- Да. Только я не знаю, как сказать ему об этом.
- А ты и не говори! – Оля ободряюще улыбнулась и похлопала меня по плечу, - Я сниму на ночь другую комнату. А вы можете спать в нашей с тобой, она больше, да и кровать там…
- Мне стыдно… - я подняла на Ольгу глаза. – Прости меня.
Она крепко сжала мою ладонь, грустно улыбнулась и лишь покачала головой.
- Не извиняйся. Я все понимаю. И искренне надеюсь, что он понимает тоже. Иначе… - подруга пожала плечами, бросив быстрый взгляд на Джеймса. Мужчина же молча смотрел на море. Он делал вид, будто бы ему абсолютно все равно, что мы с Олей разговариваем между собой так, что он не может нас понять. Но я-то чувствовала его обиду.
- Джеймс, пойдем… - я ласково улыбнулась, подойдя ближе и взяв его за руку, - У нас с тобой сегодня будет целая комната, и все время этого мира… До тех пор, пока мы не заснем.
Даже в темноте было видно, как сверкнули радостью его глаза.
И мы втроем поспешили в нашу таверну. Небо на востоке уже начинало светлеть.

- 21 -
«Кровь делю на двоих без слов…»

Оля, радостно вскрикнув, бросилась к Джеку навстречу. Он неловко обнял ее, однако лицо пирата приняло самое недоуменное выражение. Ему явно была приятна ее радость. А я отвела взгляд. Я не могла спокойно смотреть на человека, который смог так спокойно оставить нас, даже не попытавшись выяснить, что случилось и почему мы не пришли в назначенное время.
- Чем обязан столь неожиданному визиту, дорогие дамы? – Джек, приобнимая Ольгу за талию, подошел к нам, - Честно признаюсь, очень удивлен видеть вас вновь…
- Помнится, ты обещал вернуть нас домой, Джек. Собственно, за этим самым мы и пришли.
- А мистера Норрингтона и… ммм, простите, милейший, запамятовал как ваше имя, - вы на какой черт притащили, позвольте мне узнать? – сбросив напускную доброжелательность, капитан Воробей, наконец, показал свое истинное отношение к происходящему.
Джеймс дернулся, было, вперед, но я крепко сжала его ладонь и незаметно покачала головой, что, впрочем, не укрылось от взгляда Джека.
- А! Я вижу, у вас с мистером Норрингтоном теперь иной уровень взаимоотношений? Он больше не пытался вас казнить, дорогая?
- Джек, это не имеет никакого отношения к делу. – Оля перебила пылкую речь Воробья, - Ты поможешь нам вернуться домой или нет?
- Собственно, а почему я должен помогать вам?
- Джек! – в голосе Элизабет послышался упрек.
- Не лезь, цыпа. Я сейчас разговариваю не с тобой, а с этими двумя юными мисс, имевшими неосторожность явиться на пиратское судно, да еще и в сопровождении двух бывших британских офицеров…
Пираты, обступившие нас плотным кружком, разом как по команде, нахмурились. Мне стало не по себе – и впервые в голове промелькнула мысль, что мы поступили весьма опрометчиво, явившись на «Черную Жемчужину» вот так. Но разве мы могли даже подумать о том, что Воробей будет нам так скрыто угрожать? И это после всего того, через что мы прошли вместе с ним и ради него?
- … потому что ты обещал, Джек! – Олю сложившаяся ситуация тоже явно тревожила, - И потому, что мы несколько раз помогли тебе.
- О, кажется, сейчас кое-кто заведет знакомую песню о благодарности! – хмыкнул пират, - Ладно. Предположим, я соглашусь вернуть вас домой. И из этого же самого чувства я должен терпеть на борту двух офицеров?
- Мистер Воробей, вам не кажется, что вы уже придираетесь? – Джеймс покачал головой, - Во-первых, мы уже давно не офицеры, и нас, равно как и вас разыскивают агенты Ост-Индийской торговой компании и Британский военный флот. А во-вторых, если девушкам так будет спокойнее…
- Вам, мистер Норрингтон, пока никто слова не давал. Или я что-то пропустил? С вами, собственно, у меня будет отдельный разговор. Не вы ли, любезный сударь, не далее чем несколько месяцев назад этих самых девушек, о которых сейчас так радеете, приказали убить?
Джеймс замолчал. Я заметила, как потемнели его глаза – это воспоминание было для него весьма болезненным. Элизабет, отшатнувшись от нас, прижала ладони ко рту, с ужасом глядя на Норрингтона.
Она еще не знала.
- Это не важно, Джек! Главное, что сейчас Джеймс на нашей стороне, и он спас нам жизнь, причем не единожды. Я думаю, что он вполне искупил свою вину.
- Одного доброго дела не достаточно, чтобы искупить все его злодеяния… - как-то по-особенному глядя на Норрингтона, произнес Джек, - Зато вполне достаточно, чтобы казнить. Ты с Ольгой можешь остаться, а этих двоих я не желаю видеть на борту своего корабля.
- Нет!
- Ксения, ты так защищаешь интересы доблестного мистера Норрингтона… Он что, твой любовник?
В этот момент я прокляла все на свете, чувствуя, как мои щеки стремительно покрываются краской. Лицо у Воробья вытянулось от удивления, но лишь на пару секунд, - через мгновение оно приняло хитрое выражение. Я была готова провалиться под землю, а в данном случае -  под палубу, только бы не стоять под пытливым взглядом этих темно-карих глаз.
- Так-так-так… Интересно. С каких это пор?
- Не твое собачье дело.
- Эй, цыпа, будь-ка повежливее с человеком, который в скором времени должен будет оказать тебе неоценимую услугу. В противном случае, этот человек может и передумать…
- Черт возьми, Джек! Тебе вообще известно такое слово, как благодарность?..
- Знакомая песня. Тебе не кажется, что ты повторяешься? – Воробей нахмурился.
- А мне все равно. Могу и еще раз повторить. И еще. И еще. Твой эгоизм не знает предела! – мой голос начал срываться на крик, - Неужели ты настолько привык, что кто-то рискует своей шкурой ради твоего благополучия, что даже не хочешь попытаться помочь в ответ?! Хотя, о чем это я, ты ведь даже не удосужился узнать, почему мы не пришли той ночью на пристань. А между тем, если бы не Джеймс, нас бы уже не было в живых!
- О чем ты?.. – Оля непонимающе посмотрела на меня.
- Не важно, родная… - я улыбнулась, крепко сжав ее горячую ладошку. – Давай уйдем отсюда?
- Так, нам всем надо успокоиться! – Элизабет вскинула руки в примирительном жесте, - Ксюша, Джек ведь согласился помочь вам с Олей добраться до дома!
- Элизабет, я ждала помощи друга, а не подачки с барского плеча… - с горечью в голосе ответила я. – Не волнуйтесь, капитан. Я только заберу наши вещи.
Развернувшись, я с самым гордым видом прошествовала в сторону юта, намереваясь заглянуть в каюту Джека и забрать из его сундука наши скромные пожитки. С трудом борясь с подступившим к самому горлу отчаянием, я старалась повыше поднять голову и расправить плечи, в общем, всем своим видом показать, что мне глубоко наплевать на все то, что я только что услышала. Хотя на самом деле, дух мой был сломлен, и я с трудом сдерживала слезы отчаяния.
Кажется, каюта Джека совершенно не изменилась с тех пор, как я была в ней в последний раз, - разве что окна были плотно занавешены. Душный полумрак удачно скрывал беспорядочное нагромождение сундуков вдоль стен, пыль и грязь, собравшиеся по углам каюты и катающиеся по полу пустые бутылки из-под рома. В нос ударил знакомый запах перегара вперемешку с запахом немытого тела и чего-то еще, что я даже идентифицировать не смогла. Стол, обнаруженный на том же самом месте, где я его оставила в прошлый раз, - то есть посреди каюты, был захламленнее обычного. По крайней мере, большой карты, традиционно заменяющей скатерть, видно не было – только в одном месте я смогла разглядеть ее потрепанный уголок.
Нога ткнулась во что-то мягкое. Я перевела взгляд на пол – на носке моего сапога обнаружилась порванная на лоскуты окровавленная тряпка. При ближайшем рассмотрении, я узнала в ней свою футболку, в которой была, когда попала сюда.
- Джек… - простонав, я подняла тряпицу с полу, точнее, то, что осталось от моей футболки, - Чем же несчастная вещь так тебе не угодила…
- Мне нужно было чем-то затянуть рану. – Позади меня с громким стуком захлопнулась дверь.
Я вздрогнула и обернулась. Капитан Воробей стоял, привалившись спиной к двери и, сложив руки на груди, наблюдал за моими действиями. Я внутренне сжалась под взглядом этих глаз, когда-то казавшихся мне такими теплыми и ласковыми. Сейчас Джек взирал на меня с холодным прищуром, сжав губы в одну тонкую линию. Он был недоволен, более того – он был разозлен, хотя и не показывал этого теперь так явно, как несколько минут назад на палубе.
У меня возникло стремительное желание как можно скорее покинуть каюту капитана. Но вместо этого, я нашла сундук, в котором мы с Олей оставили свои пожитки, и начала методично в нем рыться, мысленно надеясь, что Воробей не заметил моего страха перед ним.
- Ты вообще понимаешь, что творишь, женщина? – угрюмо проговорил Джек, наблюдая за мной.
- Я ищу наши вещи, чтобы забрать их. Я тебе уже говорила...
- Я не об этом! – пират раздраженно мотнул головой, - Я говорю о твоем поведении. О том, в каком свете ты меня выставляешь перед моей командой. Ты думаешь, что можешь вот так вот просто, заявиться на пиратское судно, причем не на абы какое – на «Черную Жемчужину», - и требовать от ее капитана выполнения твоей прихоти?
- Прихоти? – в свою очередь возмутилась я, - Прихоти?! Это не прихоть, Джек! Это была надежда на взаимовыручку. Впрочем, как я уже поняла, в твоем случае на подобное проявление слабости можно не рассчитывать. Извини, что побеспокоила. Сейчас я только возьму наши вещи и уйду.
Повисла пауза. Джек, наконец, оставил свой наблюдательный пост у двери и подошел ко мне чуть ближе. Выражение его глаз определенно переменилось, но, в полумраке неосвещенного помещения, было трудно понять, каким именно оно стало. Я избегала смотреть в его сторону, моей основной задачей сейчас было отрыть наши вещи, которые, как я помнила, лежали на самом дне этого сундука.
- Она не здесь… - наконец, нарушил затянувшееся молчание Воробей.
- Что? – я даже не сразу поняла, о чем он говорит.
- Ваша одежда не здесь.
- Что ты с ней сделал?!
- Не кипятись. Я просто переложил ее… - Джек подошел к небольшому сундуку, стоявшему в самом углу каюты, скинул с него свернутые в рулоны карты, - те зашуршали, как прелая осенняя листва под ногами, падая на пол. – Ваши вещи здесь.
Я подошла и открыла сундук, который показал Воробей – и взгляд сразу же упал на ткань ярко-желтого цвета. Моя ветровка. Я выудила из ее кармана часы, которые мне когда-то были подарены Олей на день рождения, понаблюдала некоторое время за циферблатом. Часы все еще шли – давала о себе знать кварцевая батарейка, которой, по словам подруги, должно было хватить на два года. Это вызвало у меня улыбку. Джек не мог этого не заметить.
- Послушай… я позволил бы остаться этим двоим здесь, на «Жемчужине», - вдруг выпалил Воробей, наблюдая за тем, как я выуживаю остальную одежду из сундука, - Но им придется работать наравне со всеми…
- Джек! Они, конечно же, будут работать…
- Подожди, я не договорил. Норрингтону и этому мальчишке придется работать наравне со всеми, спать они будут в кубрике. И Ольга тоже. А ты будешь спать со мной, в моей каюте.
- Что?! – вещи выпали у меня из рук. – Ты в своем уме?
- Ты не оставила мне выбора, дорогая. Своими истеричными сценами ты подорвала мой авторитет перед командой, который, собственно, будет восстановлен, если ты разделишь со мной постель и будешь с обожанием  бегать за мной… Только на этих условиях я согласен терпеть Норрингтона и его прихвостня.
- Никогда! С меня хватит и того, что я множество раз рисковала своей жизнью и жизнью своей подруги, чтобы спасти твою никчемную задницу. Можешь радоваться – все препятствия на твоем пути устранены, ты жив, свободен, а «Летучему Голландцу» больше нет до тебя никакого дела.
- Ну и катись отсюда тогда!..
- С удовольствием, капитан Воробей.
Присев на корточки, я начала собирать упавшие вещи, боковым зрением приглядывая за Джеком. Пират отстраненно наблюдал за мной, а потом и вовсе отвернулся, подошел к своему столу и начал методично по нему шарить. Через некоторое время раздался характерный звук, по которому можно было догадаться, что он нашел бутылку с ромом, открыл ее, и в данный момент методично поглощает алкоголь прямо из горлышка. Меня передернуло. Однако сложившейся ситуацией стоило воспользоваться – пьяный Джек мог попытаться помешать мне покинуть его каюту. Поэтому, быстро подобрав оставшиеся вещи, я вскочила на ноги и ринулась к двери.
- Подожди… - хриплый голос пирата остановил меня, - Скажи мне, неужели я настолько неприятен тебе? Чем Норрингтон лучше меня?
- Дело не в том, кто лучше, а кто хуже… - я пристально посмотрела на Джека; такой вопрос он мог задать только в совершенно невменяемом состоянии, проявление слабости для трезвого Воробья не характерно. – Я просто люблю его, понимаешь?
Джек обернулся. Мы встретились взглядами и долго-долго смотрели в глаза друг другу. Точнее, смотрел Воробей, а я просто не посмела опустить головы, понимая, что это очень важно – выдержать его взгляд. Я не знаю, что он хотел увидеть. Может быть, он надеялся увидеть в моих глазах ложь и неискренность? Или просто хотел убедиться в том, что уши его не обманули? Трудно сказать. Так или иначе, мы так и стояли друг напротив друга – поджарый смуглолицый пират с полупустой бутылкой рома в руке, и худенькая высокая девчонка, прижимающая к груди ворох цветных тряпок. Наверное, со стороны, мы представляли собой весьма занятное зрелище.
Наконец, Джеку надоела эта игра в гляделки, и он устало опустился на стул.
- А ну и черт с вами, оставайтесь! – пират небрежно махнул рукой после минутной паузы, продолжая, тем не менее, внимательно смотреть на меня, - В конце концов, чем быстрее вы вернетесь к себе домой, тем меньше у меня будет хлопот…
- Ты это серьезно, Джек?.. – я осторожно подошла поближе, - Джеймс и Эндрю тоже могут остаться? А что же ты скажешь команде?
- Ты знаешь, иметь на борту предателя-Норрингтона весьма выгодно, когда за тобой гоняется Британский флот и вся Ост-Индийская торговая компания с Бекеттом во главе, не находишь? – Джек невесело усмехнулся, однако, заметив, как от ужаса расширились мои глаза, поспешил продолжить, - Успокойся, ничего с твоим Джеймсом не сделается. По крайней мере, до тех пор, пока ты не покинешь наше время и не вернешься домой. А теперь извини меня, - он поднялся на ноги, - Есть еще пара проблем, которые я должен решить. Мы уходим завтра на рассвете, поэтому, если у вас четверых есть еще какие-то дела в городе – я бы посоветовал сегодня с ними разобраться. Ждать я вас не буду, поскольку, возвращение домой только в ваших интересах.
- Спасибо… Джек, спасибо… - растерянно пробормотала я, тут же забыв о том, что буквально пару минут назад мы были готовы растерзать друг друга.
- Рано благодаришь. Я скажу Гиббсу, что вы остаетесь, он придумает, как вас разместить.  Слушай, я вот одного не могу понять. Ну, Норрингтон, черт с ним, раз ты его любишь. А этого, второго, зачем с собой тащить? Или ты и к нему неравнодушна?
- Ты про Джилетта? – я негромко рассмеялась, - Эндрю сказал, что он последует за своим командиром. Тебе ли это не понять, после того, как твоя команда… точнее, то, что от нее осталось после нападения Кракена, очертя голову ринулась в Тартар?
Джек многозначительно хмыкнул и, бросив на меня последний взгляд, решительно вышел из каюты. Я какое-то время просто стояла, продолжая прижимать к себе нашу одежду. Однако через пару минут, это ненормальное спокойствие оставило меня и я медленно осела на пол. Но мне удалось сдержать слезы и не разреветься. В голове настойчивым молоточком стучала мысль о том, что Воробей слишком легко и внезапно согласился. Как любил говаривать один небезызвестный герой всеми любимого мультфильма, - это «Бззззззз…» было далеко неспроста. Я чувствовала подвох, чувствовала где-то на уровне интуиции, но назвать причины, заставляющие меня сомневаться, не могла. С другой стороны, у нас появился реальный шанс вернуться домой.
- Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления… - сказала я сама себе, поднимаясь на ноги. – В конце концов, может быть, у Джека просто проснулась совесть?
За моей спиной послышался скрип – приоткрылась дверь и в проеме показалась взлохмаченная голова Элизабет. Она какое-то время просто моргала глазами, пытаясь привыкнуть к темноте тускло освещенного помещения. Наконец, ее взгляд остановился на мне.
- Ты в порядке? Вы тут так кричали…
- Да. Все прекрасно. Мы плывем домой, представляешь? – я невольно заулыбалась.
- Ой, это здорово… - лицо у Элизабет вытянулось, она явно пыталась искренне порадоваться за нас, но это у нее плохо получалось, - Правда...
- Дорогая, не пытайся врать. У тебя это совсем не выходит. Пойдем-ка лучше найдем мистера Гиббса, надо сообщить ему, что у него в команде временное прибавление в количестве четырех человек. Пусть порадуется, правда?
Элизабет весело рассмеялась и кивнула головой в знак согласия.

Как это ни удивительно, но старый боцман действительно был рад тому, что мы остались на «Жемчужине». Охочий до разных баек и историй, он заставлял нас рассказывать обо всем, что приключилось со мной и Ольгой с тех самых пор, как мы виделись в последний раз, то есть как раз в ночь перед нападением судна Норрингтона – «Морской девы». А поскольку это было очень давно, наше повествование затянулось далеко не на один вечер. Впрочем, наши злоключения заинтересовали не только одного Гиббса, - в частности, Элизабет, Уилл, Коттон, Марти и, естественно, капитан Воробей собственной персоной, присоединялись к нам во время наших вечерних посиделок на камбузе, куда и определил нас боцман.
Уилла чрезвычайно заинтересовала та часть наших приключений, которая касалась «Летучего Голландца» и его отца – Прихлопа Билла. Когда же, не без нашего участия, стали известны подробности гибели Морского дьявола все, невольно, прониклись уважением к Норрингтону. И, кажется, даже сам Джек начал относится к Джеймсу иначе.
В день отплытия, Воробей призвал нас с Олей на мостик и всунул, было, свой компас мне в руки. Но поскольку во мне боролись два желания – вернуться домой и остаться с любимым мужчиной, - стрелка принялась методично выписывать круги вокруг своей оси.
К нашему счастью, у Оли с ее желаниями все было более конкретно и прозаично, поэтому, в итоге, нужный курс мы все-таки получили. Оставалось теперь только догадываться – что нас ждет в конце этого пути? Ни я, ни Ольга не могли представить себе, каким образом должен произойти обратный переход, поэтому, нам оставалось только уповать на чутье Тиа Далмы, сказавшей когда-то давно, еще в самом начале нашего путешествия к краю земли, что компас Джека укажет нам путь домой. Между тем, где-то в глубине души, я начала отчаянно надеяться на то, что мы не сможем вернуться, и нам придется остаться здесь. Конечно, подобные желания подруге я озвучивать не стала. Я знала, что она не осудит меня, но прекрасно понимала, что она в этот момент почувствует.
Наш быт на «Жемчужине» ненамного отличался от того образа жизни, который нам приходилось, когда-то, вести на «Надежде» - нынешнем судне капитана Барбоссы. Гиббс просто отказался от еженедельного назначения дежурного на камбузе, поскольку такую роскошь, как кок, «Жемчужина» не могла себе позволить, - и отправил нас с Ольгой готовить на всю команду. Подобный род занятий был для нас уже привычен, хотя и далек от приятного. Но, поскольку само наше путешествие совсем не смахивало на увеселительную поездку – мы не жаловались.
Джилетта, как более легкого и быстрого, Гиббс определил в парусную команду. Молодой человек довольно быстро освоился на новом для себя месте и, уже через пару дней пути, со скоростью обезьяны взлетал на самый верх грот-мачты, добираясь до грот-брамселя. В такие моменты я начинала невольно им любоваться. Аристократическая бледность, выдававшая в нем дворянское происхождение, сменилась, наконец, золотистым загаром. Русые волосы, затянутые в хвост и перевязанные тонкой ленточкой, обрамляли значительно похудевшее лицо Эндрю.
Вольная жизнь удивительно шла ему на пользу.
- … ты поэтому так торопишься вернуться домой? – голос, раздавшийся прямо над ухом, заставил меня вздрогнуть, - Потому что тебя там ждут?
- О чем ты? – мне пришлось вскинуть голову, чтобы посмотреть на Уилла, который когда-то успел незаметно подойти ко мне; я сидела на свернутом в бухту канате, привалившись спиной к фальшборту, наслаждалась прекрасной солнечной погодой и видом, открывающимся на поднятые паруса на фоне ярко-голубого неба.
- Я о кольце.
- О каком кольце?
Я посмотрела на свои руки и только сейчас заметила, что, погрузившись в свои мысли, начала автоматически крутить кольцо, которое носила на безымянном пальце левой руки. Когда-то давно его подарил мне любимый человек. Тогда у нас все было так серьезно, что мы даже собирались пожениться, и золотое колечко, подаренное им, я носила в качестве обручального, на безымянном пальце правой руки. Сейчас это кажется даже забавно.
После нашего расставания, устав слушать увещевания приятельницы о том, что негоже незамужней девушке носить кольцо на правой руке, я переодела его на безымянный палец левой руки. Колечко было совсем простое, безо всяких изысков – на тонком золотом ободке закреплен лепесток в виде цветка каллы, пестиком которому служили три маленьких фианита. 
- Оно же на левой руке… - удивленно протянула я, разглядывая такое знакомое украшение.
- Вот именно. – Уилл улыбнулся. – В том-то и дело, Ксюша.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что у вас обручальные кольца носятся на левой руке?
Уилл многозначительно улыбнулся и кивнул.
- Надо же. Забавно. А у нас на правой. Да и вообще… Слушай, неужели ты всерьез мог подумать, что это кольцо может обозначать…
- … что ты замужем? – закончил за меня фразу молодой человек, - Собственно, я так и думал.
Эта новость повергла меня в легкий шок. Было удивительно и совершенно непонятно, как столь маленькая и неприметная вещица могла значить так много. Я это носила кольцо больше трех лет, оно воспринималось как часть руки, и уж конечно мне не могло придти в голову, что кто-то примет его за обручальное. Я почувствовала, как у меня вдруг бешено заколотилось сердце.
- Черт… Джеймс… Нет.
- А причем тут мистер Норрингтон? – Уилл заинтересованно заглянул мне в глаза.
- Я обязательно должен быть к чему-то причастен, мистер Тернер? – холодно поинтересовался Джеймс, неожиданно объявившись на палубе, в непосредственной близости от нас.
- Джеймс! – в моем голосе зазвенели стальные нотки, - Тебе не кажется, что не очень красиво?
- Что именно, дорогая? – насмешливо поинтересовался мужчина.
- Вот так вот встревать в чужой разговор!..
Что касается наших взаимоотношений с Норрингтоном, то тут я была в полной растерянности. Конечно, можно было предположить, что их встреча с Элизабет не пройдет безболезненно для нас обоих – слишком велики чувства были когда-то. Но и подумать не могла, что он будет проводить с ней столько времени! А между тем, меня буквально начинало трясти, когда я видела их вместе, хотя они и просто разговаривали.
А то, как он смотрел на нее, было очевиднее всяких признаний.
- … может быть, я себя просто накручиваю? – спросила я тогда совета у Ольги.
- Возможно. Но не забывай, Ксюш – ты из другого мира, и скоро ты исчезнешь из его жизни. А он – консерватор до мозга костей. Я вообще удивляюсь, как тебе удалось разбудить в нем какие-то чувства. Так что просто смирись.
- Но он говорил, что хочет, чтобы я осталась с ним!..
- Возможно, он говорил это под влиянием момента. Он говорил, что любит тебя?
- Нет. Не говорил.
- Тогда я вообще не понимаю, чего ты мечешься, - подруга хмыкнула. – Будь реалисткой.
Пожалуй, только здравые рассуждения Ольги помогали тогда мне держаться. Поэтому вскоре, я сама стала избегать общества Джеймса, не смотря на то, что моя душа нестерпимо в этом обществе нуждалась. А он, кажется, даже и не заметил этого – только взгляд стал еще холоднее. Сейчас, он напоминал мне того Джеймса Норрингтона, которого я впервые увидела ранним утром на борту «Надежды», когда он допрашивал Барбоссу…
- … Прости. Я думал,  что разговор, который касается тебя и меня, не может быть чужим.
- Черт, Джеймс, зачем ты переиначиваешь мои слова?..
Ответом мне был холодный взгляд из-под сведенных бровей. Я растерянно посмотрела на Уилла. Молодой человек, прочитав немую мольбу в моих глазах, вдруг неожиданно вспомнил про неотложное дело, которое нужно было срочно выполнить. Однако, преодолев половину пути до люка, ведущего на нижние палубы, он обернулся.
- Слушай, а у Оли остался кто-нибудь там? Я имею в виду, в вашем времени…
От такой прямоты вопроса у меня, в прямом смысле этого слова, отвисла челюсть.
- В каком смысле? Ну… родители там, друзья, коллеги, кошка ее. Конечно остались.
- Я не о том… - Уилл смутился, что удивило меня еще больше.
- Ааааа… тебя интересует, остался ли у нее там мужчина? – я нервно хихикнула, - Дорогой, подобного рода вопросы лучше задавать самой девушке, а не ее подруге. Так будет правильнее.
- Ну… А разве Оле это не покажется странным?
- Покажется. Несомненно покажется! Но это будет… такая хорошая странность.
Уилл, улыбнувшись, кивнул головой и наконец, ушел, оставив нас с Джеймсом одних. Он продолжал хмуро смотреть на меня, в его взгляде не было ни капельки тепла, которым он так щедро одаривал меня прежде.
Я внутренне сжалась. Судя по всему, разговор предстоял серьезный.

- 23 -
«А утром снова я спешу с тобой расстаться,
делаю все то, что мне как будто ни к чему…»

…и снова кровь расползалась блестящей лужей под хрупкой девичьей фигуркой, окрашивая ее одежду в темно-бурый цвет. В ушах гремел чей-то злорадный хохот, а перед глазами вставало перекошенное болью и ненавистью лицо Уильяма Тернера. Щелкал взведенный курок…
- … Элизабет!!! – заорала я не своим голосом… и вывалилась из гамака.
Кажется, никто из спящих даже не пошевелился от моего крика. Тесный душный кубрик «Жемчужины» был наполнен размеренным храпом нескольких десятков людей. В тусклом свете, который отбрасывал единственный фонарь, висевший на крюке, ввинченном в переборку, мне удалось разглядеть пустой гамак Джеймса – тот, судя по всему, уже заступил на свою утреннюю вахту, вместе с Эндрю. Объект моих ночных кошмаров, то есть сама мисс Элизабет Суонн, сладко спала в соседнем гамаке, забавно вытянув губы в трубочку во сне. Ни Уилла, ни Ольги, не смотря на ранний час, в кубрике уже не было, что, собственно, меня нисколько не удивило.
Вполне вероятно, что они даже и не приходили спать вечером.
Потерев ушибленный бок, я вздохнула и принялась натягивать на себя сапоги. Я знала, что уже не смогу заснуть. По правде говоря, в последнее время, мучимая ночными кошмарами, я спала все меньше и меньше, что не могло не сказаться на моем самочувствии и реакции. Значение этого сна оставалось для меня загадкой, но то, что он был неизменным, и повторялся из ночи в ночь, не давало мне покоя. Здесь явно крылся какой-то смысл.
После душного кубрика прохлада раннего утра была просто как глоток воды в пустыне. Небо на востоке уже начало светлеть, окрашиваясь в нежно-розовые цвета. Море, словно выплеснув всю свою агрессию во время недавнего шторма, спокойно несло свои волны, мерно покачивая судно. Было удивительно тихо, насколько это вообще возможно. В такое время, казалось, будто бы весь мир был погружен в сладкую дремоту.
- Доброе утро, мисс!.. – послышался голос откуда-то снизу. – Вы сегодня рано.
- Доброе утро, Марти… - я улыбнулась карлику, который по росту едва доставал мне до пояса.
Пират коротко кивнул и ушел на бак. Я какое-то время смотрела ему вслед, наблюдая за тем, как он забавно переставляет свои коротенькие уродливые ножки. Вообще, Марти был человеком достаточно уникальным. Сложная жизнь сделала его жестоким и озлобленным, как и положено быть настоящему пирату, но, тем не менее, для него существовали и свято чтились такие ценности, как дружба, верность своей команде и капитану. Я невольно прониклась  уважением к этому маленькому человечку. Подумать только – он был среди тех, кто бросился, очертя голову, навстречу неведомой опасности, бок о бок со своим врагом за Воробьем на край света, ни разу не усомнившись в правильности этого поступка!..
- … чего это ты так на Марти заглядываешься? – голос, неожиданно раздавшийся прямо над ухом, заставил меня вздрогнуть, - С каких пор тебе нравятся низкорослые коротышки?
- С тех самых пор, когда поняла, что в постели они гораздо проворнее и маневреннее таких долговязых хлыщей как ты! – невозмутимо парировала я, с ухмылкой взглянув на Джека.
Подобный ответ ввел капитана Воробья в состояние ступора. Судя по всему, такого Джек явно не ожидал услышать от девушки. Какое-то время он просто молча смотрел на меня, не скрывая своего удивления, пока, наконец, не выдавил из себя:
- … ну ты даешь!
Я, самым соблазнительным образом улыбнувшись, повернулась к пирату, приблизив свое лицо к его лицу, и тихо шепнула, так, чтобы мое дыхание коснулось его губ:
- Не даю, Джек. Ну, или даю… Но не тебе! – я щелкнула его по носу и, довольная произведенным эффектом, с гордым видом удалилась на камбуз.
Конечно, подобные перепалки с Воробьем происходили далеко не каждое утро, но я даже и не пыталась сдерживать себя, в тех случаях, когда мне страшно хотелось съязвить или сказать ему гадость. Было ли это местью за слухи, распускаемые им среди команды, либо что-то иное? Я не знаю. Так или иначе, мы периодически отпускали колкие шуточки в адрес друг друга. В этом плане он был достойным противником.
Начинался новый день. Я, что-то тихонько напевая себе под нос, возилась на камбузе с котелками и большим чаном, натирая их песком для того, чтобы хоть как-то счистить нагоревший на стенках жир. Через час ко мне присоединилась несколько растрепанная, но совершенно счастливая и довольная жизнью Ольга. Вдвоем мы гораздо быстрее управились с оставшейся с вечера грязной посудой и принялись строить планы касательно нынешнего ужина. Учитывая, что ассортимент продуктов, имеющихся на борту, не отличался особенным разнообразием, мы с подругой пустились во все тяжкие, пытаясь, как говорится, изобрести велосипед. Говоря русским… то есть, простите, английским языком, нашей задачей было состряпать из… этого самого конфетку, поскольку нормальные, свежие продукты были съедены еще неделю назад.
- Что, опять варить крупу с солониной? – я покачала головой, - От нее скоро уже мутить начнет.
- Это тебя мутить начнет. А мужики лопают и не жалуются. Все же горячая пища. – Оля хмыкнула, - А ты стала слишком разборчива в еде, пожила на харчах из таверны, теперь вот выделываешься. Хотя о чем это я? Ты ж всю жизнь такая была!
- Спорить не буду. После мяса с овощами и свежего молока нынешняя еда кажется отвратительной… - меня передернуло, - Только и тешусь мыслью, что скоро будем дома.
- Сволочь ты маленькая! – Оля ласково потрепала меня по голове.
- Знаю. У тебя научилась… - спокойно парировала я, пряча улыбку.
Лицо подруги вытянулось от возмущения. Она подняла, было, большой котелок, явно намереваясь надеть его мне на голову, как дверь вдруг распахнулась, и на пороге появился взмыленный Эндрю. Молодой человек отчаянно моргал, пытаясь привыкнуть к полумраку камбуза после яркого солнечного света снаружи. Должно быть, все помнят это странное ощущение, когда ты заходишь с улицы в темный подъезд своего дома, а вокруг тебя плавают бесформенные зеленые пятна…
- Что случилось, Эндрю? - Оля поставила котелок на место, и подошла ближе к Джилетту.
- Прямо по курсу остров. Капитан решил сделать остановку, для того, чтобы пополнить запасы пресной воды и продовольствия. Ведь никому не известно, насколько долго затянется это путешествие. Лучше быть готовыми ко всему.
- Хорошая идея! – я улыбнулась, - Наверное, это будет наш последний сход на сушу… А кто остается на «Жемчужине»?
- Думаю, Джек оставит здесь пару крепких парней. – Джилетт нетерпеливо пожал плечами, - В общем, я вас предупредил.
До острова мы добрались ближе к вечеру. Казавшийся крохотным с моря клочок суши, он на самом деле оказался солидного размера, километров, наверное, двадцать в диаметре. Небольшая, но достаточно глубокая бухта позволила «Жемчужине» встать на якорь максимально близко к берегу, к тому же крупные скальные образования, выступающие из воды по обеим сторонам от бухты, надежно скрывали парусник от любопытных глаз. В общем, местечко нам попалось весьма удачное.
На берег сошли десять человек. Уилл и Элизабет решили остаться на «Жемчужине», зато мы с Ольгой были в первых рядах среди желающих попасть на берег. Джек, скорее для вида поломавшись, только махнул рукой.
Остров встретил нас белым песчаным пляжем, на который набегали ласковые морские волны, терпким запахом тропического леса и пронзительным щебетанием птиц. После однообразных пейзажей, которые мы наблюдали с борта «Жемчужины», сильный контраст между синим морем, белым песком и зеленым лесом, разительно бросался в глаза. Однако долго любоваться местной красотой нам никто не дал, поскольку Джек взял нас на остров при условии, что мы будем работать наравне со всеми. Впрочем, мы особенно и не спорили, - просто подхватили под ручки высокую корзину, которую до темноты надо было наполнить фруктами и, в сопровождении Джилетта двинулись в джунгли. Остальные мужчины отправились кто за пресной водой, кто на охоту, дабы пополнить запасы солонины и побаловаться свежим мясом на ужин.
Эндрю в очередной раз нас удивил. Не смотря на то, что молодой человек родился в Англии и провел там большую часть своей жизни, он прекрасно разбирался в местной флоре, и безошибочно определял растения, на которых росли фрукты. Мы только и успевали подбегать к тому или иному дереву, на которое взобрался Джилетт, как с него, словно из рога изобилия, начинали сыпаться спелые плоды, которым я не могла дать названия. Самым знакомым фруктом, как ни странно, оказалось манго, с его характерной каплевидной формой и терпким специфическим запахом плотной кожицы, отдаленно напоминающим аромат пихтовой хвои. И, конечно, бананы. Остальные плоды мы с Олей только и могли, что зачарованно крутить в руках, пытаясь угадать, что это за фрукт, пока не догадались попросить Джилетта говорить нам названия того дерева, на котором он в данный момент сидел.
В джунглях было невыносимо жарко. Плотная листва, сомкнувшаяся над нашими головами, словно зеленая крыша, не пропускала сюда ни единого дуновения ветерка. Воздух звенел от множества мелких москитов, которые сразу же облепили наши разгоряченные потные тела. Первое время мы пытались отмахиваться от них, но это отнимало драгоценное время и не приносило совершенно никакого эффекта. Поэтому, в конце концов, мы перестали обращать на них внимания, разве что какое-то особенно надоедливое насекомое решало забраться в ухо или в нос, - тогда мы, конечно, не могли не прореагировать на столь наглое вмешательство.
Было условлено что первый, кто возвращается на берег, должен разжечь костер, для того, чтобы остальные люди, идущие через лес, могли легче ориентироваться. Я была почти уверена, что это мероприятие выпадет на нашу долю, но на деле оказалось, что раньше нас справились со своей задачей те, кто уходил за водой, в том числе и Марти с Норрингтоном. Мужчины сидели у костра, негромко переговариваясь, когда мы вывалились из зарослей, с трудом волоча тяжелую корзину. Джилетт нам уже не помогал – парень вымотался настолько, что еле передвигал ноги. Эндрю просто рухнул на песок у костра, и тут же заснул, в то время как мы с Олей еще какое-то время пытались разговаривать Норрингтоном, Марти и остальными, благо условия как нельзя располагали к этому. Ночь выдалась совершенно темная, иссиня-черное небо было усыпано большими звездами, словно алмазами. Налетающий с моря прохладный ветерок отгонял назойливых насекомых и успокаивал разгоряченное работой тело. Но усталость быстро дала о себе знать. Последнее, что я запомнила, прежде чем окончательно вырубиться – это ласковые руки Джеймса, гладившие меня по голове, которую я положила ему на колени.
Как вернулся Джек и остальные я уже не видела.
- … буди их давай, мы скоро отплываем… - грубый голос, ворвавшийся в мои сновидения, бесцеремонно вырвал меня из объятий Морфея.
Я нехотя открыла глаза. Надо мной простиралось бесконечное небо, окрашенное лучами восходящего солнца в нежно-сиреневый цвет, который постепенно переходил в насыщенно-голубой на западе. Было удивительно тихо, - только мерный шелест волн, набегавших на берег.
- Что это у тебя? – хриплый спросонья голос Ольги, лежащей рядом, заставил меня вздрогнуть.
- Где?
- На животе лежит…
Я приподняла голову и с удивлением воззрилась на то, что лежало у меня на животе.
Это были цветы. Точнее, наверное, это можно было даже назвать букетом. Крохотным букетиком из ярких тропических цветов, перетянутых коротким куском тонкой веревки. Они издавали легкий приятный аромат. Я почувствовала, как невольно расплываюсь в улыбке, сердце радостно заколотилось в груди. Схватив цветы, я вскочила на ноги и, отыскав глазами Джеймса, со всех ног побежала к нему. Кажется, он не сразу понял причину моей необоснованной радости, пока я не подсунула ему под нос пресловутый букетик. Какое-то время Норрингтон молча разглядывал его, а потом удивленно посмотрел на меня.
- Что это?
- То есть как что это? – я удивленно отпрянула, - Цветы, которые ты для меня собрал.
- Я ничего не собирал… - лицо Джеймса застыло, словно маска.
- А кто тогда собрал? – растерянно пробормотала я, оглядываясь по сторонам.
- Не знаю, - холодно ответил мужчина, - Есть предположения?
Вокруг меня сновали пираты, укладывая в шлюпки бочки с пресной водой и туши убитых на вчерашней охоте животных. Кто-то уже даже отплыл от берега, направляясь к стоящей на якоре «Жемчужине», кто-то только сталкивал свою лодку на воду. Вдруг, среди всей этой суеты я заметила красную косынку Джека. И тут сердце мое ухнуло. Потому что под край косынки у Джека был заправлен цветок, точно такой же, как и в букете. Пират, заметив мой взгляд, театральным жестом вытащил несчастное растение, прижал его к сердцу, а потом к губам, выразительно подмигнув мне подведенным сурьмой глазом. Я почувствовала, как мои щеки стремительно покрылись краской.
- … ну так есть предположения? – повторил свой вопрос Джеймс, к счастью не заметив моего смятения.
- Наверное, это Оля… - с трудом сдерживая волнение, я посмотрела на него, - Вот ведь какая! Притворилась, будто бы сама в первый раз этот букетик видит! Пойду, поворчу на нее…
Стремительным шагом я отошла от Джеймса, искренне надеясь, что он не раскусил моего обмана. Внутри меня закипал гнев – Воробей явно намеренно предпринимал все действия к тому, чтобы уверить Норрингтона и всю команду в том, будто бы между нами что-то есть или будет. Причем, делал он это так, что просто не подкопаешься. Ну вот как я могла упрекнуть его за этот злополучный букетик? Ведь, в любом случае, каким бы не были в тот момент помыслы Джека, он собирал эти цветы именно для меня. Я наглядно представила, как пират, обиженно надув губы, совершенно искренне начинает возмущаться, ругаясь на мои параноидальные замашки.
- Ох уж этот Воробей… - тихо прошипела я сквозь зубы, подходя к Оле.
- Что случилось? – подруга отряхивала песок, налипший на одежду во время сна, - Что он опять натворил?
- Это его хренов букетик… - я с силой сжала стебли цветов, так, что из них побежал сок, оставляя зеленоватые мокрые дорожки на моих руках, - Все продумал, паразит такой.
- Да уж… - Оля хихикнула, - Оказывается, по части затаскивания дамы в постель Джек потрясающий стратег. А ты у нас, значит, неприступная крепость, охраняемая…
- Эй, дамы! – возмущенный оклик Воробья прервал поток размышлений подруги, - Мы вас ждать еще долго будем? Или вы все-таки решили остаться?
- Да идем мы, идем… - проворчала я и понуро поплелась к оставшейся шлюпке.
Оля, многозначительно хмыкнув, последовала за мной.

Вскоре гостеприимный островок остался далеко за бортом нашего корабля.
Впрочем, по возвращению на «Жемчужину», нам было не до ностальгии. Джек выделил из команды нескольких человек для того, чтобы освежевать туши животных. Зрелище это было не для слабонервных. После того, как мне пришлось пару раз расстаться с содержимым моего желудка, я стала просто избегать той части палубы, где мужчины, закатав окровавленные рукава, разделывали туши.  Наша же с Олей работа сводилась к тому, чтобы укладывать куски мяса в бочки, обильно пересыпая их крупной солью. Потом бочки плотно забивались крышками, и спускались в трюм – для этого дела специально раздвинули рустеры.
Такой нехитрой, но довольно-таки утомляющей работой мы занимались весь день, до самого заката. С наступлением темноты, когда последняя бочка была опущена в трюм, а рустеры вернулись на свое законное место, мы с Олей просто рухнули на палубу, тупо глядя на иссиня-черное небо, раскинувшееся над нами. От нас нестерпимо воняло свежей кровью, руки были заляпаны по самый локоть, а пальцы немилосердно жгло попавшей в царапины солью, - и, тем не менее, не было сил, даже чтобы просто встать и умыться в ведре, которое специально для нас из-за борта на веревке поднял Эндрю.
На палубу вышел отчаянно зевающий Уилл. Он заступал на вахту еще только через час, поэтому меня несколько удивило его появление. Наконец, заметив нас, молодой человек быстрым шагом преодолел расстояние, разделяющее его и Ольгу, опустился на колени и поднял девушку на руки. Она хитро улыбнулась и подмигнула мне, кладя головку на его плечо.
- Ты не будешь против, если я украду твою подругу? – Уилл смущенно смотрел куда-то через мое плечо, явно избегая встречаться со мной взглядом.
- Дорогой, ты ее уже к рукам прибрал, как я могу быть против? – я развела руками, намеренно сделав ударение на слове «уже».
Когда до Уильяма дошел смысл сказанных мною слов, молодой человек отчаянно покраснел, кивнул и стремительным шагом покинул место действия, унося свою драгоценную ношу. А я не смогла скрыть улыбки. Почему-то Уилл сейчас напоминал мне влюбленного студента или даже школьника, - было что-то такое в его поведении, в смущении, скользившем в каждом движении, в словах, которыми он пытался оправдывать свои поступки. При этом он продолжал оставаться все тем же Уильямом Тернером, смелым отчаянным парнем, который готов следовать на край света, и даже дальше, стремясь помочь другу или выручить любимую девушку. В тот момент я невольно задавалась вопросом, что же было бы, если бы не было того поцелуя между Джеком и Элизабет, или, хотя бы, если бы Уилл не знал про него?
Поток моих размышлений прервал Воробей, появившийся в поле зрения.
Глядя, как он своей вальяжной походкой приближается ко мне, я почувствовала, что не имею никакого желания оставаться в лежачем положении. Поэтому спешно оперевшись на руки, я села, привалившись спиной к фальшборту. Данные манипуляции потребовали от моего измученного тела немало усилий, поэтому, когда Джек, наконец, подошел ко мне, я пыталась отдышаться, откинув голову назад и чуть прикрыв глаза.
Пират присел на корточки рядом со мной.
- Не важно выглядишь… - он скорчил недовольную мордочку, - И пахнешь странно.
- Или ты к черту! – прохрипела я, попытавшись вытереть покрытый испариной лоб тыльной стороной ладони.
- Стоп-стоп… - Джек перехватил мою кисть, - Ты так еще сильнее испачкаешься. Где Ольга?
- Она с Уиллом… - вздохнула я, устало опустив руку.
- Ааа… А где мистер Норрингтон?
- Не знаю, Джек. Я его не видела.
- Зато я видел! – пират самодовольно улыбнулся, и я поняла, что мне совсем не понравится то, что он сейчас скажет, - Он вместе с мисс Суонн на камбузе. Минут десять назад, когда я туда забегал, они распивали вино и весело смеялись.
- Это не правда…
- Какой смысл мне тебя обманывать? Ну хочешь, сходи, проверь сама. Я только удивлен, что он не вышел помочь тебе. Весьма некрасивый поступок с его стороны, тебе так не кажется?
- Замолчи. Джек, замолчи! – я сжала руки в кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. – Я не хочу это слышать!
Пират сочувственно улыбнулся и похлопал меня по плечу.
- Ну-ну, не расстраивайся. Давай-ка я помогу тебе подняться. Тебе надо переодеться, пойдем…
- Куда?
- Ко мне в каюту. Кажется, там была пара чистых сорочек в одном из сундуков.
- Я не пойду к тебе в каюту! – возмущенно воскликнула я, запуская руки по локоть в ведро с водой. – Хватит и тех слухов, которые ты распустил…
- Дорогая, ты предпочитаешь переодеваться прямо здесь, на глазах нескольких десятков мужчин? - Джек нехорошо усмехнулся. – Хорошо, тогда я не буду тебе мешать. Сейчас принесу чистую сорочку.
Пират поднялся на ноги и неспешным шагом двинулся в сторону своей каюты. Я смотрела на его спину, пытаясь понять, крылся ли в его словах подвох, или это на самом деле было искреннее дружеское участие? Не смотря на невыносимый характер Воробья, он был для меня уже кем-то большим, чем просто пиратом, - он стал другом, которому хотелось доверять. И одно то, что он согласился-таки помочь нам вернуться домой, очень много для меня значило.
Почему-то о том, что он бросил нас с Олей в Порт-Рояле сейчас совершенно не думалось.
- Ну, так ты еще не передумала? – Джек, хитро улыбаясь, стоял вполоборота ко мне возле деверей своей каюты, с явным удовольствием наблюдая за гаммой эмоций, отразившихся на моем лице. – У меня есть прекрасное испанское вино. Как раз то, что нужно уставшему человеку, чтобы немного расслабиться и снять напряжение…
- Я думала, ты пьешь только ром… - проворчала я, поднимаясь на ноги и подходя к пирату.
- С некоторых пор я пристрастился к вину, - спокойно парировал выпад Джек, распахивая передо мной двери своей каюты.
Все, на что хватило моих сил, - это вымученно улыбнуться ему в ответ.
И только почему-то я вздрогнула, когда услышала, как эта самая дверь закрылась за моей спиной.
- Проходи, дорогая, не стесняйся. Чувствуй себя как дома… - Воробей с громким стуком поставил передо мной стул, - А я пока поищу для тебя чистую сорочку.
- Спасибо… - я устало опустилась на обитое темным бархатом сиденье.
Пока Джек рылся в своих многочисленных сундуках, я с совершенно отсутствующим видом разглядывала каюту, в которой, как мне кажется, никогда ничего не менялось. Несколько свечей, понатыканных в самых непредсказуемых местах, слабо озаряли захламленное помещение тусклым желтым светом. Казалось поистине невероятным то, как в этой каюте удивительно гармонировали между собой разрозненные предметы массивной старинной мебели и пустые бутылки из-под рома, то тут, то там попадающиеся на глаза. Наконец, я перевела свой взгляд на стол – и невольно заулыбалась, потому что, в кои-то веки карта, лежащая на нем, была полностью освобождена от вещей, наваленных сверху прежде.
В этот момент раздался торжествующий возглас Джека – он извлек из сундука простую белую сорочку и с совершенно счастливым видом продемонстрировал ее мне. Я невольно рассмеялась, - создавалось такое впечатление, что пират раздобыл бесценный клад, а не нашел чистую рубашку среди вороха одежды.
- Спасибо, Джек… - я встала и приняла сорочку из рук мужчины. – Ты не против, если я тут переоденусь?
- Нет-нет, что ты. Я могу отвернуться.
- Как угодно… - я пожала плечами и отошла в дальний, самый темный угол каюты. На самом деле, я была уже настолько вымотана за день, что мне было абсолютно все равно, отвернется ли Воробей, или будет беззастенчиво пялиться на мое порядком похудевшее тело.
Но Джек на самом деле отвернулся. Переодеваясь, я с любопытством наблюдала, как он почти полностью скрывшись в большом шкафу, стоявшем у двери каюты, выразительно и громко гремит бутылками. Вскоре раздался уже знакомый торжествующий возглас, сопровождаемый смачным чихом – и Воробей извлек на свет Божий пузатую темную бутылку. В другой его руке были два простых металлических кубка, сделанные, кажется, из олова или какого-то подобного ему материала. С торжественным видом водрузив найденные предметы на стол, Джек жестом, не уступающим по галантности Британским офицерам, пригласил меня сесть.
- Меня начинает пугать твое радушие… - рассмеялась я, взгромоздившись на стул с ногами; сапоги были сброшены под стол.
- В конце концов, нам надо когда-нибудь поговорить по душам? – Воробей подмигнул мне подведенным сурьмой глазом, разливая вино по бокалам, - А это, если мне не изменяет моя добрая память, с тобой возможно только в наличии дозы определенной дозы алкоголя…
Я улыбнулась. Впервые за очень долгое время мне удалось расслабиться в присутствии пирата. Он протянул мне бокал, и когда я принимала его, то случайно коснулась его теплых пальцев. Это простое ощущение почему-то заставило меня вздрогнуть.  Я почувствовала, как мои щеки моментально покрылись краской – я не на шутку заволновалась, душа была в смятении.
А Джек серьезно смотрел на меня своими темно-карими глазами, в полумраке каюты казавшимися совсем черными.
- И в глубинах его очей царила черная Карибская ночь… - насмешливо произнесла я, поднимая бокал, - За капитана Джека Воробья и его бесконечно прекрасную «Жемчужину»!
- Спасибо… - пират на миг смутился, - А я хочу выпить за двух насмешливых девчонок, способных вытащить человека из самой преисподней и из беспросветной бездны отчаяния.
Бокалы взметнулись вверх. Раздался глухой звук, вызываемый стуком металлом о металл, - а за ним характерное бульканье. Я закрыла глаза, невольно наслаждаясь терпким вкусом прекрасного напитка. По какой-то негласной договоренности, мы опустошили наши бокалы до дна. Вино горячим потоком побежало по пищеводу, словно Ниагарский водопад низвергнувшись в пустой желудок. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Голову моментально повело, кровь быстрее побежала по жилам, и жизнь вдруг показалась удивительно прекрасной. Джек, поставив свой бокал на стол, откинулся на стуле, вальяжно на нем развалившись, и наблюдал за мной из-под опущенных ресниц.
- Джек, зачем ты опять отрастил эту свою бородку? – пьяно хихикнула я, перегнувшись через стол и подергав за бусинки, вплетенные в бороду пирата.
- Тебе не нравится?
- Нет, не нравится. Ты похож на козлика. Дже-ее-е-ек, бее-ее-е, бее-ее-е… - я рассмеялась, довольная своей глупой шуткой. – Вот подкрадусь ночью темной к тебе и обстригу ее.
- Попробуй… - голос Воробья был спокоен и холоден, будто бы он ни грамма не выпил.
Мы помолчали какое-то время. Я крутила в руках бокал, чувствуя, как металл нагревается от тепла моих рук, разглядывала незамысловатую гравировку мастера на ножке… Было так хорошо и спокойно, что меня даже начало клонить в сон.
А потом, сердце вдруг начало выбивать свой ритм быстрее и быстрее. Дыхание участилось. Мне стало отчаянно не хватать кислорода. Все члены вдруг налились страшной тяжестью, в ушах зашумело. Стало нестерпимо жарко – лоб моментально покрылся испариной. Я попыталась встать, но ноги будто бы затекшие от долгого сидения, подломились в коленях, - и я рухнула на пол. Краем глаза я заметила, что Джек заинтересованно наблюдает за мной.
- Что ты подмешал мне в вино? – прохрипела я, чувствуя, как внизу живота начинает странно теплеть.
- О, не беспокойся. Это всего лишь так называемые испанские мушки…
- Афродизиак? Ты подмешал мне афродизиак?!
Я знала, что это такое. В пору своей совсем зеленой юности я увлекалась дешевыми любовными романами, в одном из которых впервые и встретила упоминание об испанских мушках. Став чуть постарше, я поинтересовалась в научной литературе о том, что же это такое на самом деле. Как выяснилось, испанская мушка была известна еще со времен Гиппократа. В начале девятнадцатого века небезызвестный маркиз де Сад использовал ее во время сексуальных оргий, сладострастно наблюдая наступающее у своих гостей сексуальное возбуждение. Действующим началом испанской мушки является особое химическое вещество, вырабатываемое маленьким насекомым с красивым и сложным латинским названием. Для этого жучков высушивают и превращают в порошок. Даже в наше время чертова испанская мушка является лекарственным веществом, и применяется в качестве афродизиака в современной сексологии.
Память услужливо выдала мне информацию, как какой-нибудь энциклопедический словарь. Я сжалась в комочек, пытаясь перебороть волну желания, шедшую откуда-то изнутри, прекрасно понимая при этом, что все попытки мои безуспешны. Оставалось только надеяться, что доза была не слишком высока, потому что это могло повлечь за собой крайне негативные последствия.
- Мы пили вино из одной бутылки! Я же видела своими глазами, как ты разливал его!
- Я насыпал порошок в твой бокал, пока ты переодевалась… - Джек улыбнулся и, подойдя ко мне вплотную, поднял на руки.
Я попыталась вырваться, но каждое движение отзывалось крайне неприятными ощущениями у меня между ног, поэтому, в конце концов, я обмякла и повисла на его руках как безвольная кукла.
- Зачем ты это сделал, Джек? – с обидой спросила я.
- Чтобы ты была немного посговорчивее… - шепнул пират и поцеловал меня в губы.
Больше я не сопротивлялась.