Minerva, цитата из словаря терминов, термин "фанфикшен":
В российской традиции фанфикшен принято считать крайне низкосортным литературным жанром, писание фанфикшенов - презренным занятием, не стоящим затраченного времени... Действительно, многие фанфикшены не отличаются литературными достоинствами, многие страдают стилистическими и сюжетными погрешностями... Однако, на наш взгляд, фанфикшены не следует судить по законам "большой" литературы.
))

Jack Sparrow, пока не дочитал до конца, от компьютера не отошел) Спасибо за ссылку)

А самое главное - это ведь действительно так! Я люблю порядок на судне! И еще - я не забыл про мартышку-Джека
Беркана
:thanks:

Карабас-Барабас оу! Очень приятно познакомиться с автором! Совершенно превосходное произведение, будь я проклят, если вру!

Карабас-Барабас, приятно познакомится с автором такого классного фанфика!!!!

Вывесила маленькую продку. Это только кусок третьей главы, но оставшееся еще пару дней надо редактировать.

Что пират может, и чего он НЕ может.

Вблизи лес оказался...ужасным. Он начинался не постепенно, а сразу, вдруг – будто по невидимой границе, разделявшей заросли и голый песчаный берег, - и стоял стеной. Густой, влажный и пугающе живой. Ни секунды тишины – ни днем, ни ночью, - никогда: гул насекомых, шелест в листьях, шум воды, треск и страшные вопли каких-то животных, полные страха и страдания – вопли съедаемых. Одни твари здесь все время жрали других, и, хотя от каждого крика, писка или хрипа Элизабет становилось страшно, жалости она не чувствовала. Она еще не вошла в лес – все стояла на песке, вглядываясь в дремучую темноту, слушала какофонию зловещих лесных звуков и думала о том, как было бы славно, если бы какой-нибудь большой зверь сожрал их всех - ядовитых гадов, живущих в кронах деревьев и на земле, больших уродливых насекомых и прочую дрянь, - а потом сдох бы на берегу, разложился и был смыт приливом в море. Элизабет не любила животных – даже котят и щенков, которых в детстве дарил ей отец, - а уж опасных и гадких на вид лесных тварей, от которых, особенно в этих широтах, неизвестно, чего ждать, и подавно.

- Как-то все..., - болезненно поморщившись, сказала он Рагетти и Пинтелю. – Заросло.

Рагетти тоненько хихикнул.

- Нам обязательно туда идти? – решилась Элизабет.

- Дай подумать, - Пинтель поскреб лысину и продолжил. – Что мы будем жрать, пупсик? У нас полсотни человек, даже больше.

- Не дрейфь, - Рагетти сочувственно похлопал ее по плечу. – Если что-то упадет за шиворот, не визжи и не дергайся - просто замри и позови нас. Поглядеть охота, что с тобой станет.

Сказав так, они вытащили сабли и ступили в лес. Элизабет стояла на берегу в нерешительности еще несколько секунд, но потом, увидев, что Рагетти и Пинтель очень скоро скроются из виду и найти их в чаще станет невозможно, поспешила за ними, стараясь ступать "след в след", и ежесекундно поднимая свой воротник.

Вскоре Элизабет успокоилась. Она обнаружила, что, во-первых, ей ничего не нужно делать – Рагетти и Пинтель шли чуть впереди, расчищая дорогу саблями, обдирая руки и яростно топча кусты, а, во-вторых, что мешки, которые они несли с собой, стали постепенно заполняться безо всякого ее участия: Рагетти время от времени нагибался и поднимал с земли неаппетитные на вид, но, очевидно, питательные и вкусные плоды – судя по тому, с каким наслаждением они с Пинтелем впивались в них зубами. Насытившись, они стали кидать плоды в мешок, а Элизабет, проголодавшись и изрядно вспотев, наоборот, стала высматривать такие же самостоятельно, но ни одного не смогла найти – наверное, в этом деле была какая-то хитрость, известная пиратам.

Лес был то реже, то гуще. Никаких тварей Элизабет не видела, как не видела ни одного плода из тех, что Рагетти с Пинтелем подбирали в больших количествах, но она их слышала. Слышала тварей и слышала стук, с которым сорвавшийся с дерева плод бьется о землю. Она быстро устала. Хотелось пить и есть, заболели ноги и спина, а неутомимые пираты углублялись все дальше в лес.

- Барбосса сказал не уходить вглубь, - произнесла она. – По-моему, мы должны уже поворачивать назад.

Пинтель скрипнул зубами и закатил глаза. Более отзывчивый и добродушный Рагетти ответил:

- Мы идем вдоль берега, а не вглубь. И идем меньше часа.

- А еды? Разве не достаточно? – спросила Элизабет, с надеждой тыча пальцем в туго набитый мешок, который Пинтель взвалил себе на спину.

Ее вопрос остался без ответа. Рагетти вдруг замер и толкнул Пинтеля локтем в бок, указывая пальцем куда-то наверх. Элизабет проследила за его рукой, но ничего не увидела, кроме светло-коричневого ствола ближайшего дерева и больших, сочных листьев. Рагетти в это время поудобнее перехватил саблю и медленно, стараясь не шуметь, подошел к дереву. Встал к нему боком. Взглянул на Пинтеля, который раскрыл один из пустых мешков и держал его перед собой на вытянутых руках. Пинтель кивнул Рагетти и, в следующую секунду, тот размахнулся и стремительно опустил саблю на ствол дерева. Пинтель кинулся вперед, налету поймал что-то, соскользнувшее со ствола, в мешок, а затем полез в карман за веревкой, чтобы перехватить его сверху, и чтобы то, что извивалось внутри, не выскочило наружу. Элизабет, мучимая любопытством, сделала, было, шаг в их строну, но тут же отскочила назад и пискнула, когда к ее ногам упала большая, отрубленная змеиная голова.

- Брынзовка! – ликовал Рагетти. – Здоровая!

- Змея?! – воскликнула Элизабет.

- Сочная..., - прикрыв глаза, сладострастно протянул Пинтель. Он открыл мешок и сунул его под нос Элизабет. Обезглавленное змеиное тело извивалось внутри.

- Она живая!

- Скоро затихнет, - успокоил Пинтель, завязывая мешок поплотнее. – Если бы удалось наловить таких целый мешок...засолить..., - выражение его лица смягчилось и, замечтавшись, он чуть не выронил из рук свою драгоценную ношу.

- Вы станете это есть? – спросила Элизабет, с отвращением глядя на дергающийся мешок.

Станут. Они станут это есть – нетрудно было догадаться, взглянув на их счастливые и довольные лица.

Стараясь не думать о том обезглавленном теле, которое трепыхалось в мешке, Элизабет следовала за Рагетти и Пинтелем. Постепенно чувство жажды и голода стало таким сильным, что мыслями она все чаще и чаще возвращалась к змеиной туше, и добыча казалась ей все менее отвратительной. Но Элизабет стиснула зубы и не жаловалась. Это меньшее из того, что может посмешище вроде нее или Уилла делать в обществе пиратов.

Объявляя привал на двадцать минут, Рагетти сказал, что прошло всего полтора часа с того момента, как они покинули корабль, но Элизабет, поднявшейся с постели после полудня, казалось, что она за весь день ни разу не присела и работала больше, чем вся команда вместе взятая.

Отыскав небольшую плешку в густом лесу, которую Элизабет назвала про себя лужайкой, они сели на траву, предварительно долго топтавшись на том месте, куда собирались присесть.

- А не то кто-нибудь вопьётся тебе прямо в мягкий зад, - назидательно и от чистого сердца изрек Рагетти.

- И это буду я! – рявкнул Пинтель, и оба, тыча в Элизабет пальцем, долго взахлеб смеялись удачной шутке.

А Элизабет, пропустив скабрезность мимо ушей, задумчиво смотрела на небо, и мысли, одна мрачней другой, приходили ей в голову. В животе урчало, во рту пересохло и само собой закралось страшное подозрение.

- Скажите, - нарочито весело начала она. – А что делают пираты, когда совсем нечего есть?

Рагетти пожал плечами.

- Во-первых, можно наловить рыбы. Или черепах. Осьминогов. Всяких тварей полно – это же море…

- Во-вторых, в трюме есть крысы, - встрял Пинтель.

- Не перебивай! Сбиваешь меня с мысли, – раздраженно рявкнул Рагетти, пытаясь поудобнее пристроить в глазнице свой деревянный глаз. – Всегда можно куда-нибудь причалить, если нет других планов, и найти там что-нибудь съедобное.

- А почему ты спросила? – подозрительно поинтересовался Пинтель. Элизабет не ответила. Вместо этого, она задала вопрос, волновавший ее больше всего.

- А пират может съесть человека?

Рагетти замер с деревянным глазом в руке, а здоровым недоуменно и испуганно моргнул.
Пинтель пару секунд мрачно смотрел на Элизабет исподлобья, не говоря ни слова, но затем, просветлев лицом и, незаметно для нее, подмигнув Рагетти, ответил:

- О, да. Чаще всего пираты так и делают. Но есть свои правила – например, офицеров есть нельзя. Об этом ты в Кодексе не прочтешь, - Пинтель оскалился, обнажив острые, гнилые зубы. - Это тебе не переговоры.

- Матросы кидают жребий, - вступил Рагетти. – Не обязательно на всю свою тушу – как решат офицеры.

- Да, чаще всего на руку или ногу, - добавил Пинтель.

- Так я лишился глаза, - с гордостью закончил Рагетти.

Элизабет, потрясенная, не могла вымолвить ни слова. Она вцепилась руками в траву и замерла в такой неудобной позе, что затекла поясница.

- Его съели…? – еле слышно выдохнула она.

- А то! – радостно отозвался Рагетти. – Но есть еще кое-что, что ты должна знать, - продолжал он, усаживаясь напротив Элизабет. – Если на судне есть пассажиры, или, уж тем более, пленные, то их съедают в первую очередь. Им жребий не полагается - выбирается самый толстый или самый молодой, - Рагетти взглянул на Пинтеля, как бы передавая ему эстафету повествования.

- Но если среди них есть девки, - подхватил Пинтель, - то их съедают раньше всех. Потому что они обычно жирные и мягкие.

- И мясо у них нежное, - мечтательно протянул Рагетти.

Элизабет чувствовала, как холодеют ее ноги и руки. Эти люди, по ее мнению, были слишком глупы, чтобы придумать такую изощренную ложь, но она, в свою очередь, была слишком сообразительна, чтобы не догадаться, к чему они клонят. Будто в страшном сне, она, едва шевеля бледными губами, прошептала:

- Я сбегу…, - Рагетти тоненько и визгливо захихикал, а Пинтель, оскалившись, с удовольствием произнес:

- Случись такая напасть, дальше барбоссиного желудка тебе бежать некуда, пупсик, - он покачал головой и развел руками.

- Капитан дюже любит девок есть, - продолжил Рагетти. – Как-то к нам на борт попала прекрасная пленница, с вот такой кормой, - Рагетти сделал широкий жест руками, - и у Барбоссы с офицерами вышел спор – что лучше? Продать ее на рынке подороже какому-нибудь негру, или сначала пустить по кругу, а потом продать подешевле белому плантатору?

- Пока они спорили, бедняжка залезла на рею и сиганула вниз, попортив палубу, - грустно вздохнул Пинтель. – Не доглядели. Пришлось ее съесть.

- Не пропадать же…

Минут через десять, в течение которых Элизабет пыталась прогнать навязчивое и страшное видение – Барбоссу, с аппетитом обгладывающего поджаренную с яблоками, изящную и тонкую женскую руку, - они двинулись дальше. Элизабет очень, очень старалась - ей хотелось найти как можно больше плодов, кореньев, ягод, она ползала в кустах, отдирала со стволов деревьев поганки, прилипалы и даже кору. Не щадя сил, забыв усталость и голод, она готова была руками, руками отрывать головы змеям и душить каких-нибудь крыс, и каждую минуту, показывая Пинтелю и Рагетти то, что по несчастью попалось ей в руки, она спрашивала, съедобно ли это, вкусно ли и подойдет ли к капитанскому столу….

Отредактировано Карабас-Барабас (2006-09-02 22:57:46)

З-до-ро-во! а на фанфике по-русски это уже лежит?

О да!!! О ДА!!!

*булькает из-под стола* Ну дык это...ик...тфааааюююмаааааттттт...пишшшшииитеее...

нельза капитанум её кушать отравится ми вообще где у неё там нежное мясо и филейная часть?

а жаль в яблоках  она всёж лучше чем в платье

Карабас-Барабас  :good: Мне действительно понравилось, а именно понравился характер (или как там его называют - стиль) написания. Можно узнать, продолжение будет?

:tooth:  :tooth:  :tooth: